Завоеватели
Шрифт:
А белый человек и не думал об опасности, только
улыбался и говорил ласковые речи.
– Наши солдаты причинили твоим людям много вре-
да, - продолжал Охеда.
– Наш вождь приказал разы-
скать всех тех, кто обижал твоих соплеменников, и за-
ключить их в тюрьму. Он ждет только твоего приезда,
чтобы сжечь их на костре у тебя на глазах.
Это окончательно подкупило Каонабо. Он угостил
гостя напитком из ямса, жареной дичью и пошел
жать его до ближайшей речки. Поехать к Колумбу он
все-таки не решился. Охеда едва скрывал свое разочаро-
вание. Задуманный план удался наполовину, вернее -
совсем не удался. Можно было бы в последнюю минуту
убить вождя или похитить его, но для этого требовалось
оружие, а его не было. Десять невооруженных всадни-
ков не смогли бы справиться с многочисленной свитой
кацика.
Охеда ехал мрачный и угрюмый. Каонабо в сопро-
вождении воинов шел рядом с ним. Вдруг глаза Охеды
сверкнули, на губах появилась улыбка. Он подозвал Пи-
зарро.
– Давай мне скорей кандалы, - шепнул он Пизар-
ро.
– Только поднеси их с важным видом, точно несешь
большую драгоценность.
Пизарро отъехал. Минуту спустя Охеда остановил ко-
ня и свистнул. Пизарро спешился, вынул из сумки канда-
лы и, низко согнувшись, поднес их Охеде.
– На прощанье я поднесу тебе самый главный пода-
рок, - обратился Охеда к Каонабо.
– Это украшение са-
мые знатные люди моего народа носят вот здесь, - и
он показал Каонабо на кисть руки.
– Они даются самым
храбрым, самым великим. Но, прежде чем их надеть, че-
ловек должен вымыться в реке и проехаться на лошади.
Таков обычай. Когда ты наденешь эту. вещь на руки, ты
сможешь взять у нас, что хочешь не только бубенчи-
ки, а даже самый большой колокол, в который звонят у
нас в столице.
Каонабо обрадовался, как ребенок. Он издали слышал
звон этого колокола, когда однажды вечером очутился
со своим отрядом в окрестностях ,Изабеллы. С тех пор
он не мог забыть эти удивительные, величественные зву-
ки и часто мечтал о том, как он будет наслаждаться ими
в собственном селении после того, как разобьет белых и
разграбит их столицу. Он смеялся, кивал головой, пока-
зывал пальцами на видневшуюся вдали речку. Лишь
только шествие остановилось у берета, Каонабо бросился
в воду, окунулся несколько раз и, подойдя к Охеде, про-
тянул ему руки.
Охеда быстро надел кандалы и помог кацику усесться
сзади себя на крупе лошади. Каонабо важно ударял на-
ручниками ,друг
ным, помазывал заморскую ;игрушку. ;Воины его .кричали
от восторга. Ведь ни на одном. из белых не видели они
такого украшения. Их вождь был теперь выше белых,
выше их главного вождя! .
Охеда ездил по руслу речки взад и вперед. Потом,
приблизившись к противоположному берегу, он мигнул
Пизарро, хлестнул коня и пустился вскачь вместе со сво-
ими кавалеристами. Левой-рукой он крепко обнимал бес-
помощного кацика и так домчал его до опушки леса.
Там Каонабо крепко связали веревками, один из солдат
взял его к себе в седло, и отряд поскакал дальше. Тузем-
цы, только теперь понявшие предательство белых, с яро
стными криками бежали вслед и осыпали всадников стре-
лами. Но расстояние было уже слишком велико, стрелы
не долетали, и с каждой минутой отряд удалялся, пока
совсем не скрылся из виду.
Плен Каонабо еще не положил конца сопротивлению.
Власть перешла к брату Каонабо, который в короткое
время собрал вокруг себя мятежных вождей и с большим
войском тронулся противбелых. Но и на этот раз
индейцев ждал разгром. Охеда, назначенный главноко-
мандующим новой испанской армии, без труда разбил
нестройные полчища и прочно утвердился в форте
св. Фомы и в прилегающих к нему районах. Кацики поко-
рились белым. Подати, наложенные на туземцев Колум-
бом, были чрезвычайно велики: каждые три месяца всякий
взрослый индеец должен был приносить по одному бу-
бенчику, наполненному золотым песком, а кацик - пол-
ную золота тыквенную бутылку. Кроме того, туземцам
приходилось даром выполнять множество трудовых по-
винностей: строить поселки, прокладывать дороги, расчи-
щать леса, обрабатывать поля. Население изнывало под
этим невыносимым бременем, но зато в испанскую казну
потёкли изрядные доходы со всех заморских владений.
А для завоевателей только это и было важно.
Для Охеды и Пизарро наступили спокойные дни.
Смертельно напуганные туземцы не причиняли никакого
беспокойства. Не слышно было ни о заговорах, ни о вос-
станиях. Солдаты грабили меньше, по всей вероятности
не из страха перед наказаниями, а потому, что нечего бы-
ло грабить. Подати поступали исправно. Роскошная ра-
стительность, окружавшая форт Царской долины, радо-
вала глаз и как будто приглашала к отдыху. Более мир-