Завтра было вчера
Шрифт:
– После армии не искал Анечку?
– Честно, не до этого было, да и воспоминания о ней как-то постепенно стирались. Иногда появлялось желание найти, но быстро исчезало. Работа, учеба на вечернем отделении института, женитьба вытеснили прошлое, казалось навсегда. А сегодня ты напомнил, и все вернулось. Слушай, давай Анечку разыщем. Тебе же сделать это легко. Имя, отчество и фамилию знаем, год рождения тоже. Место проживания, возможно, Украина. Берешься?
– А что, давай попробуем.
Андрей перезвонил через неделю.
– Гена, нашел я нашу Анечку. Докладываю.
– Наверное, он пошел в бабушку, Анечкина мама всю жизнь преподавала математику в школе, вот гены и сказались. Не отвлекайся, продолжай.
– Вышла второй раз замуж, живет в Тригорске, записывай адрес. Записал?
– Телефон, скажи номер, – напомнил Истомин.
– Извини, у меня важный разговор по другой линии. Созвонимся позже.
Истомин записал в блокноте адрес, против которого поставил две буквы А. И.
Почему же он не узнал тогда ее телефон, не позвонил, что же случилось? Буквально на следующий день он увидел Ольгу. Симпатичная черноглазая она временно замещала в его приемной бессменную и надежную Марию Ильиничну Громову, которая попала в больницу.
Впервые Ольга появилась в его квартире, когда он свалился с тяжелым гриппом, чтобы подписать документы. Потом приезжала вечерами, давала лекарства, готовила еду, ухаживала за ним, да так и осталась. Он не возражал, устав от одиночества. Спустя некоторое время в доме поселился ее сын Олег, который так и не стал ему родным. То ли память о родившемся и умершем сыне ему не давала ему покоя, то ли вечная занятость на работе, то ли была другая причина. Скорее всего, последнее.
Пасынок рос замкнутым, учился кое-как, правда, увлекался боксом, спортивной борьбой. Освоенные в секции приемчики, не редко отрабатывал на дворовых ребятах, их родители жаловались на него, но Ольга как-то умела разрешать все конфликты. Баловала сына непомерно, вот и вырос оболтус, который хотел все и сразу. Он пытался объяснять ему, что желания дорого оплачиваются. И прежде всего упорным и долгим трудом, но тот его никогда не слушал, лишь ухмылялся. А если Истомин повышал голос, Ольга львицей набрасывалась на него, и он отступал.
Однажды, когда Олег с трудом окончил школу, и болтался без дела, ему позвонил Андрей из Москвы и торопливо сказал.
– Я не должен тебе этого говорить, но по старой дружбе скажу. В Волжске, в оперативной разработке находится организованная преступная группировка, в ней фигурирует фамилия твоего пасынка. Решай сам.
В тот же вечер он сказал Ольге, – или твой сын пойдет в тюрьму или завтра же вы уезжаете в США к твоим дальним родственникам. Ваше содержание я обеспечу. Она соображала быстро, тут у нее не отнимешь. Через день они улетели.
Откуда ветер дует
Тригорск
Запыхавшаяся Гелена Казимировна, буквально влетела в квартиру подруги.
– Ой,
– Ты сначала отдышись, на, выпей водички.
– Представляешь, иду по улице, вижу, навстречу движется, вроде бы знакомый силуэт.
– Силуэт, – фыркнула Анна Сергеевна. Очки надо носить, чтобы людей видеть, а не силуэты.
– Ты меня не перебивай, а то не расскажу.
– Ладно, не буду. И кто это был?
– Я ж тебе говорю, не разглядела. Но показалось, что это Элла Прохорова, помнишь, она в соседнем доме жила. У нее такая специфическая походка была.
– Помню, но они же уехали в другой город.
– Уехали, но силуэт на нее был похож. Вдруг эта женщина ставит два пакета, которые несла, на ступеньки магазина, переходит на противоположную сторону и там продолжает стоять. Я забеспокоилась. А вдруг в пакетах взрывчатка. Нас же постоянно предупреждают о терроризме, об оставленных вещах. Зашла в магазин, рассказала охраннику про пакеты, и он вызвал милицию, те примчались быстро. Проверили, ничего подозрительного не нашли и уехали.
– Надеюсь, тебя не отругали за проявленную бдительность.
– Что ты наоборот, даже похвалили.
– А что стало с силуэтом?
– Он вернулся за своими вещами. Ты не поверишь, это действительно была Элка Прохорова.
– Обалдеть, – расхохоталась Анна Сергеевна. Зачем же она бросила пакеты?
– Потому что чокнутая. Знаешь, что она мне сказала? – Вечно, Гелька, у меня от тебя одни неприятности. И сейчас, не успела приехать в Тригорск, как тебя встретила.
– Точно, чокнутая, чем же ты, Гелечка, ей так насолила? Признавайся.
– Да ничем. Правда, по молодости за мной ухаживал ее Гришка, даже предложение делал.
– Но ты его отвергла. Почему?
– Во-первых, он мне никогда не нравился. Просто жили в одном дворе, учились в одном классе, вместе бегали в кино, в кафе «Мороженое», но это же не повод, чтобы жениться. А во-вторых, я была уже влюблена в Леонида Петровича, и дело шло к свадьбе.
– А Элка тебя до сих пор ревнует к своему мужу. Вот смешная. Геля, а если бы сейчас этот Гришка к тебе посватался, ты бы согласилась выйти за него замуж?
– Ни за что и никогда. Такого, как Леонид Петрович, я уже не встречу, а других мне не надо. Ты же знаешь, когда мне было 17, родители погибли в горах, они были заядлыми альпинистами. И Леонид Петрович мне стал и папой, и мамой, и мужем, и учителем. Он ведь старше меня был на 14 лет. А насколько любил, я поняла, когда его не стало. У мужа было больное сердце, и он знал, что может умереть в любой момент, поэтому заранее позаботился обо мне. Помнишь, как это было. После похорон пришел его старинный друг- ювелир, и сказал, что в книге «Алмазный фонд России» Леонид Петрович оставил для меня конверт. Там была коротенькая записка: « Гелечка, тебе этого хватит на две жизни. Проживи их за меня». А ниже номера ячеек в двух банках и ключики. Я даже не подозревала, что Леонид Петрович что-то откладывал. Гелена Казимировна незаметно смахнула слезу. – Нет, ну ты посмотри, Крыська тут как тут. Опять подслушивает.