Завтра было вчера

Грабовецкий Василий

– Надо врача вызвать, и приставить седелку, чтоб кормила, и за девочкой следила.
– Подтвердил мои размышления Элиас.

– Согласен. Но врач после лечения аптечкой вряд ли понадобится, а вот присмотреть и помочь необходимо.

Когда мы уходили, девочка всё так же лежала на матери, пойти пообедать категорически отказалась, боясь хоть на минуту расстаться с дорогим человеком, к которому начала возвращаться жизнь.

Вернувшись во дворец, молодой рыцарь пообещал решить вопрос с сиделкой, и сразу куда-то убежал. А я снова остался, предоставлен

сам себе.

Брожу по бесконечным коридорам, а что делать, время до ужина коротать надо, хотя во сколько он, даже не представляю. Вообще этот момент у меня вызывает ступор, никаких приглашений на званый приём от короля я не получал.

Но живу-то я во дворце, и вроде как логично, если и питаться буду здесь. Только тут нет понятие 'кухня' в привычном понимание, комнаты, где пришёл, увидел, пожевал. Тут кухня - это где челядь бегает толпой пытаясь накормить царя-батюшку, туда знать ни ногой.

Заявиться, в наглую залезть в холодильник не получится. Да и не будет ли уроном, моему гипотетическому достоинству, заявляться в такие места, и добывать съестное. А может быть мне в комнату принесут, и стол накроют, но будет глупо не дождаться, и потом полночи шататься по дворцу, совершая набеги на кладовые. Может тут где-то заказ оставить надо?

А может в комнате есть тайный шнурок, за который дёргаешь... и да, дверца открывается, и вбегает один с ларца одинаковый с лица, и просит чего изволить жратеньки. Но ходить, дёргать за каждую бахрамушку - тоже не вариант. И спросить не у кого. Вот зачем вернулся? Надо было поужинать в какой-нибудь таверне. И Элиас, жмот, убежал, лишь бы меня не кормить. За время совместного путешествия успел понять, что меня легче убить, чем прокормить.

Глава 5.

О, а вот невзрачная лестница вниз, может, там кухня, или погреб, я уверенно прокладываю путь в сторону заветной цели, пока только возможной.

– Что на этот раз задумали?
– пропел музыкальный ехидный голосок сзади.

– Ой!
– Сделал испуганный вид.
– Зачем подкрадываетесь, так до инфаркта довести можно. Я любитель сердечных дел, но то из другой области.

– А я думала, вы ничего не боитесь.
– Думает, что поддела Альенора.

– Как же мне не бояться, я маленький, слабенький, любой обидеть может.

– А вот сэр Годвин не смог.
– Вроде расслаблено говорит, ведёт светскую беседу, но глаза напряжённые, впились мне в лицо, как иголки. Изучает. Странно, зачем ей это...

– Мне только чудом удалось спастись. Такой гигант, да ещё первый мечник при дворе, сущий монстр. Пришлось бегать и прыгать как сайгаку, лишь бы не попасть под молодецкий удар.

Не переставая нести всякую чушь я направил свои стопы вниз по лестнице. Может язва сама отстанет, что ей делать на кухне. Или в погребе. Да даже если там тупик, не станет же тащиться следом. Эксперимент мой всё равно нарушен, хотел посмотреть сработает ли психологическая уловка, там, на бале. Но после дуэли в дело вмешались другие пласты подсознательного.

Поймал себя на мысли, что

она меня раздражает. И, главное, в дуэль ввязался сам, а в сорванном эксперименте злюсь на неё. Вот такие мы люди-человеки, везде вину на других сваливаем. Вроде не логично - признать ошибку, это уже на половину её исправить, но нет, для людёв главное даже временно не оказаться неправым. И имя её бесит. Вроде обычное, ничего особенного, но выговаривается тяжело.

Но нет, ожиданиям не суждено сбыться, настырная, но весьма очаровательная особа не задумываясь последовала за мной. Жена декабриста в душе, не иначе.

– А зачем ты туда идёшь?

– План дворца составляю, врагам продам. Враги всегда его покупают, прежде чем захватывать столицу. А то в этих переходах заблудиться можно. Сюда любую армию загони, потеряется и сгинет. Я тут уже второй день брожу, до сих пор без посторонней помощи свою комнату найти не могу.

Помнится, когда Элиасу подобный бред нёс, он чуть не кинулся на меня. А эта мадмуазеля лишь на мгновение опешила, но гримасу недоверия сменила лёгкая снисходительная улыбка, и лишь слегка прищуренные озорные глазки выдают готовность расхохотаться. А вот и оно. Не выдержав, Альенора прыснула в кулачок, и уже не сдерживаясь дала волю настроению. Вокруг завихрился, лёгкий текучий как горный ручей игристый звонкий смех.

– Не составишь компанию в моём шпионском деле? Потом на карте помечу тебя как местный антураж, даже достопримечательность, и при захвате не тронут.
– Отсмеявшись, собеседница берётся за подставленную руку, и мы направляемся вниз по лестнице.

Ступени мелькают перед глазами, по ощущению спустились метров на десять. Значит точно погреб. Но нет, спуск заканчивается длинным коридором, разбегающимся в разные стороны. На полу ковёр с длинным, до щиколоток ворсом. Здесь нет украшений, бросающейся в глаза роскоши, но чувствуется что-то этакое. Музейное, что ли. Вряд ли здесь кладовки, уже и сам в это не верю.

Посмотрел в обе стороны, абсолютно одинаковые коридоры, выбор не богат, сворачиваю вправо. Альенора пользуясь заминкой переходит в сугубо женское нападение.

– Кто ты?

– Странный вопрос, мы вроде знакомились.

– Я наводила справки, никто не знает, откуда ты взялся. На дипломата из Короса не похож. Но приехали вы с принцессой с той стороны.

– Целое расследование. Польщён. И что совсем тишина?

– Многие при дворе часто бывали в Кайране, но про тебя даже не слышали.

– Что такое Кайрон?

Спутница останавливается, вынуждено торможу, поворачиваюсь, наши мордашки застыли друг на против друга. Прекрасное лицо застыло, зрачки сузились. Но романтика рушится, не успев зародиться.

– Кайрон - столица Короса. Как можно этого не знать?

Есть у меня жизненное кредо, не отвечать на риторические вопросы. Вот и сейчас, не изменяя принципам я многозначительно улыбаюсь. Пауза затягивается. А чего это мы остановились? Нечего простаивать. Чем больше скорость тела, чем ближе она к скорости света, тем медленнее для него действует время. Стареть в мои планы не входит, срочно ускоряемся. Вперёд, дальше по коридору, в неизвестность.