Завтра Млечного Пути
Шрифт:
– Но ведь есть раса Светлых сил, которая остановила мировую войну на Земле сто лет назад. Они и в этот раз вмешаются. Не дадут подобным проявлениям воплотиться, – развел руками Симон. – К чему вся эта суета?
– Светлые силы, – Владимир Александрович усмехнулся и, покачав головой, стал расхаживать по кабинету. – До каких пор мы будем полагаться на них? Мы ведь и сами кое на что способны. К тому же вы многого не знаете. Но это позже. Так что, вы согласны, Симон?
– Насколько я полагаю, выбора у меня нет. Так?
– Отчего же, есть. Можете
– Ну уж нет!!! – Ди Рэйв вскочил со стула. – В моей башке вы копаться не будете! – затем снова сел.
– Значит второй вариант? Вы согласны? – полковник опять по-отечески улыбнулся.
– Да, черт возьми, – киномагнат потер лоб и вздохнул, опустив голову.
– Что вы так сокрушаетесь? Если вы патриот и стопроцентный гражданин, сия миссия не должна быть вам в тягость. Напротив, это большая честь и привилегия, – работать с нами.
– Неужели нельзя было просто попросить меня об этом? – киномагнат уставился на полковника.
– Именно это я и сделал. Просто попросил. Я ведь не заставляю вас. – Калашников усмехнулся.
– Вы что, издеваетесь?
– Нисколько. Издеваемся мы в другом месте. Ну, будет вам расстраиваться, в самом деле. Вы еще спасибо скажете, за то, что я помог разбавить вашу рутину чем-то значимым и увлекательным. Да, кстати, познакомьтесь, – полковник указал на Романа, – бизнесмен из Италии Винсент Торетто.
Симон вопросительно уставился на друга, тот вопросительно уставился на своего начальника…
– То есть, – вымолвил Ермак.
– Ну, ты же оперативный сотрудник. Вот тебе реальное дело. А то засиделся совсем в Москве. Заодно будешь курировать нашего нового коллегу, – произнес Калашников, кивая на Ди Рэйва.
– Я что, тоже лечу? – в голосе Романа сквозило явное недовольство.
– Дошло, наконец. Конечно.
– А нам оружие дадут? – поинтересовался Симон.
– Зачем это? – полковник изобразил удивление.
– Мы же на задание летим. Дадут? – не унимался киномагнат.
– На задание, а не на войну. Никакого оружия. Вы, по-моему, фильмов про шпионов насмотрелись. У нас работа по большей степени аналитическая, что, кстати, соответствует вашему складу ума. Так что никаких погонь, слежек и перестрелок. Дерзайте.
– Ну, хотя бы… – Симон прищурился, но договорить не успел. Полковник угадал его мысль и, показав кулак, произнес:
– Хватит уже шуток про автомат Калашникова. Ступайте. Готовьтесь к завтрашнему полету. Дополнительные инструкции получите от Романа. Кстати, поменьше афишируйте там, что вы знакомы. Все.
Ди Рэйв повернулся к своему другу:
– Ты хоть пару слов по-итальянски знаешь?
– Действительно! Я ведь не владею языком! – это Роман – полковнику…
– Не ищи нелепых отговорок, – Калашников строго глянул на подчиненного, – ты говоришь на галакте, а этого достаточно. К тому же, сейчас полмира знают русский язык. И точка.
Симон
Да, обошлись с ним не честно. Ему не дали шанса проявить свою инициативу в защите интересов Родины. Его просто грубо сделали вербованным 'объектом', перечеркнув тем самым его сущность. Но зачем? У киномагната сжались кулаки. Злоба переполняла его. Он уже час бродил по Москве, и все это время мысли носились у него в голове, подобно пчелиному рою. Интересно еще было, о чем Калашников беседует с Романом, которому велел остаться в кабинете.
– Неужели, все, что вы сказали – чистая правда? – Роман уставился на своего начальника, когда Ди Рэйв ушел.
– Право же, удивляюсь, как ты до капитана дослужился, Рома. Твой друг и так все сразу понял, а ты глупые вопросы задаешь. Это действительно банальная вербовка. Конечно мы не 'вели' его со школьных лет, как я это сказал ему. Твой друг попал в поле зрения нашей службы только после того, как он оказался в Спейсарской армии, как впрочем, и любой гражданин России, оказавшийся в подобной ситуации. Мало ли, куда лукавый поведет его. Он мог стать опасным для России, а мог стать полезным. Этот камень, – полковник, наконец, захлопнул шкатулку и убрал ее в стол, – он нашел сам. Мы его не подкидывали. И вот с этого момента, все – чистая правда. Он стал 'нашим клиентом'. А тут подворачивается удобный случай, и мы открываем ему карты. Теперь Ди Рэйв в деле. Начинается крупная игра.
– Но зачем так. Ведь действительно можно было по-человечески попросить. Он на самом деле патриот. Знает так великодержавную историю России, что дай Бог каждому! Восхищается ею. Гордится ею! – воскликнул Ермак. – Зачем этот цирк?!
– Следите за вашим эмоциональным состоянием, капитан! – Владимир Александрович строго взглянул на подчиненного. Затем, более смягченно, – Мы ведь обидели его. А это стимулирует инициативу. Сейчас у него бушуют сильнейшие мыслительные процессы. Он думает – что все это значит. Полезно ему. И к тому же, разве не интересно, как Симон будет теперь сам вести эту игру?..