Завтра началось вчера
Шрифт:
— Чистосердечное признание, несомненно, облегчит мою участь, — решительно произнес он вслух, бегая в поисках второго носка.
Найдя его наконец под письменным столом, он вдруг вспомнил о пистолете.
— Куда же Таня дела пистолет? — Сергей взялся шарить по ящикам в поисках оружия.
В ту ночь он отдал пистолет Тане, а куда она его положила, Сергей не обратил внимания. Но Таня спрятала пистолет в тайник, который при всем желании Сергей не смог бы сейчас найти, он же не детектив, в конце концов.
— А-а, ладно! — Ему надоело рыться в женском белье, сложенном в многочисленных
Сергей накинул кожаный плащ и вышел, громко захлопнув за собой дверь.
Всю дорогу до Самары Игорь сидел у окна, глядя куда-то вдаль. Он был бледен, рубашка пропиталась потом и неприятно липла к телу, но он этого не замечал. Его беспокоило только одно — не нарваться на людей Сапера.
На вокзале к Белякову подошел человек, и у Игоря сердце ушло в пятки. Он хотел достать свой газовый пистолет и начать палить во все стороны, но сдержался.
— Игорь Владимирович? — спросил подошедший молодой человек.
Беляков медленно потянулся к поясу, на котором в кобуре висел пистолет. Пот лил градом, на лбу выступила испарина.
— Слушаю вас, — как можно спокойнее произнес Беляков, сдерживая дыхание.
— Я Григорий, водитель, мне поручили встретить вас, — добродушно улыбаясь, сказал встречающий.
В памяти вице-президента всплыло имя, которое сказал ему его шеф: Григорий Семенович Курскеев.
— Ваши документы, — произнес Игорь, протирая потный лоб тыльной стороной ладони.
— Что?!
— Документы, — повторил Беляков, придав своему голосу как можно больше уверенности.
Григорий посмотрел в его обезумевшие от страха, широко раскрытые глаза и, решив, что с этим человеком спорить не стоит, отдал паспорт.
Беляков мельком глянул в документ и, убедившись, что это «свой человек», чуть слышно сказал:
— Пошли!
В машине Игорь отдал водителю паспорт, сев рядом с ним на переднее сиденье.
— Вас в офис или в гостиницу? — Шофер смотрел на своего пассажира с опаской, не зная, что еще от него ожидать.
— В го-сти-ни-цу — в душ, — сглатывая слюну после каждого слога, отрывисто ответил Игорь.
До гостиницы он ехал, закрыв лицо руками и поставив «дипломат» к лобовому стеклу, чтобы его не узнали люди Сапера.
«Ну вот, дожился, чокнутых развозить приходится». Григорий недоверчиво время от времени смотрел на своего пассажира и, хмыкая, покачивал головой.
В своем номере Игорь встал под ледяной душ, и, не обращая внимания на то, что за окном было минус двадцать, пытался снять напряжение. У него ничего не получилось, так как ему предстояла еще одна поездка — в офис фирмы, с которой он должен был заключить сделку.
Всю неделю в Самаре он провел в страхе, озираясь по сторонам и прячась от подозрительных широкоплечих личностей в спортивных штанах, дубленках и кепках. Ему хотелось как можно быстрее уехать из этого, как ему казалось, враждебного города. Поэтому он всюду спешил сам и торопил своих будущих партнеров по бизнесу. Из-за постоянной нервозности и раздражительности Беляков чуть было не сорвал сделку, но, на его счастье, договор был
Я подошла к своему дому и с досадой глянула на свою побитую кирпичами машину. В такие моменты, когда дела заходят в тупик, остается лишь одно средство — гадание. Я достала кости и бросила их на капот девятки.
4+20+25 — «В принципе, нет ничего невозможного для человека с интеллектом».
Черт знает что! Ни к селу ни к городу.
Я собрала кости и положила их в замшевый мешочек, затем, немного посмотрев на вмятины и с досадой подумав о дорогостоящем ремонте машины, направилась к подъезду. На полпути к нему я остановилась как вкопанная: перед глазами вдруг всплыл образ человека в черном плаще с огромным охотничьим ножом в руке — образ того самого человека, который в моем сне и убил меня. Видела я это всего мгновение, но поняла, что видение могло быть мне знаком свыше: вдруг Беляков захочет избавиться от последнего свидетеля, то есть от меня, именно сейчас в этом самом подъезде, а у меня, как назло, с собой нет абсолютно никакого оружия. Ничего, зато у меня есть черный пояс по карате, который меня еще ни разу не подводил.
Я отбросила дурные мысли и пошла дальше в направлении моего подъезда.
Человек, следивший за мной, ускорил шаг, чтобы успеть нагнать свою жертву в подъезде.
Вернувшись в Тарасов, Игорь чувствовал себя спокойно, он не оглядывался и не огрызался, хотя людей все равно дичился. В лексиконе разговора с дядей Димой Беляков пользовался одними и теми же канцелярскими фразами: «да, дядя Дима», «нет, дядя Дима», «хорошо», «обязательно», «незамедлительно» и т. п. Единственным человеком, с которым он разговаривал как и раньше, осталась Марина. Он просто жил ею, только она придавала ему жизненные силы, растраченные после поездки в Самару.
Через месяц после подачи заявки в ЗАГС Игорь и Марина с благословения дяди Димы поженились. Свадьбу сыграли с оглушительным размахом. Это бракосочетание стало в городе одним из самых громких и богатых за последние несколько лет. Подарков надарили море; не вдаваясь в подробности, можно сказать, что два подарка были исключительно своеобразны, оба были преподнесены президентом «Газлайна»: шикарная трехкомнатная квартира улучшенной планировки, обставленная итальянской мебелью, которую подарили остальные гости, и охотничий нож с ручкой из слоновой кости, инкрустированный платиной и серебром.
Игорь был на седьмом небе от счастья. Все, о чем он мог только раньше мечтать, теперь стало реальностью: престижная работа, высокая зарплата, красивая жена, отличный город, где теперь он жил. Все его счастье было омрачено командировками в Самару: там он сходил с ума от страха, а ездить в проклятый город приходилось не реже раза в неделю.
В разгар свадьбы к нему подошел дядя Дима в компании с незнакомым мужчиной.
— Познакомься, — сказал дядя Дима, — это Андрей Самойлов.
— Очень приятно. Игорь, — ответил Беляков.