Завтра нас не станет
Шрифт:
Вот и не отказала. Только так вышло, что я купила Джека для себя, но не для нее.
Хочется думать, что это к лучшему. Все, что ни делается, все к лучшему… Всеми силами души, всем сердцем я хочу в это поверить. Пока отыскиваю крохи хорошего в том, что меня окружает.
Прогулка с Джеком занимает немало времени. Сначала мы купили продукты и корм, занесли его соседке, я не стала брать с нее денег. Потом я решила купить кое-что из бытовой мелочевки, которой сильно не хватает в ежедневном обиходе.
К
— Да ты просто настоящий сердцеед, — усмехаюсь.
В общем, я заняла свой день небольшими мелочами, требующими непосредственного участия, чтобы не думать о плохом.
Но закон жизни гласит, как бы ты ни старался убежать от нерешенных проблем, они тебя все равно догонят.
В моем случае, проблемы напомнили о себе… звонком мамы.
***
Не сразу я ответила на ее звонок. Откровенно говоря, когда я увидела имя на экране, сразу же ощутила, как уровень моего настроения медленно начинает опускаться.
Мне ли не знать, что в непростой ситуации мама заняла сторону Миланы.
Мне видится в этом ирония, злая насмешка судьбы. Ведь когда я была в возрасте Миланы и забеременела от любимого, мама как только меня не называла, брак потребовала сразу же. В противном случае грозилась, что мы пойдем писать заявление об изнасиловании. Как стыдно мне тогда было! Стыдно, неловко и страшно… А ведь я ни у кого мужчину не уводила.
Однако сейчас мама полностью на стороне Миланы. Поразительно! Ведь дочь не просто забеременела от понравившегося ей парня, она влезла в постель к моему мужу и ведет себя так, словно мы — чужие друг другу, и, хуже всего, соперницы.
Бороться за Сашу я точно не стану! А вот он, похоже, не горит от радости, когда заговорили о браке, начал глупо цепляться за отговорки о браке. У него еще наглости хватило заявиться ко мне в больницу и делать вид, будто у нас все в порядке. Как я раньше не разглядела в его спокойствии безынициативность, малодушие и желание усидеть на двух стульях сразу?
Телефон снова звонит.
Уже не первая попытка мамы дозвонитья.
Я все еще не хочу ей отвечать. Но сомнения, ответить или не стоит, разбивает в пух и прах сообщение:
«Вика, ответь! Это срочно! О Милане!»
В какой бы мы ссоре ни были, Милана все еще моя дочь, в сердце живы моменты, когда я впервые взяла ее на руки…
Поэтому я перезваниваю маме.
— Наконец-то! — ворчит. — Вика…
— Что?
— Ты сидишь? Если не сидишь, то сядь… Этот твой… объявился! — выпаливает она, задыхаясь.
Я сразу же понимаю, о ком речь, но делаю вид, что намек мной остался непонят.
— Кто, мама? Ты о ком говоришь?!
— О папашке Миланы, — говорит она тихо.
Ее голос то взлетает высоко вверх, то падает до самых
— Кирилл?
— Он самый… — хрипит. — Заявился ко мне! Зыркает так гневно, сквозь зубы разговаривает. С дочерью хотел увидеться… И важный такой, деловой. Одни часы чего стоят, сверкают. Весь лощеный… Из себя! Но я подумала, прифрантился…
— Поговорил?
— Нет. Милана еще вчера от меня уехала, не вернулась. Сегодня смс скинула. «Баба, я у Саши, у нас все хорошо…»
— Он электричество починил, что ли?
Сама думаю: вот, поганец! Ни слова не сказал…
Нет, что-то не вяжется… Я видела, как вчера Кирилл рванул к Саше, почему-то решила, что будет драка. Милана ушла вчера. Неужели не видела, какой Сашка разбитый? Или я просто не так все поняла…
Ладно, это все мелочи.
— И что ты ему сказала?
— Сказала, что Милана у подружки гуляет! Адрес не называла. Я не дурочка, меня ворованным добром не проведешь! Пыль в глаза пустил, это еще ничего не значит… — заявляет она и добавляет. — Вика, ты должна предупредить Милану, уберечь ее от этого криминального типа!
Глава 20
Глава 20
Она
Опять мама только о своем.
— Ты боишься, что Милану обидят? Вот только Милана сама, кого хочешь, может обидеть и поступить бессовестно.
— Вика… — набирает она полные легкие воздуха.
— Ну, что, мам? Что? Сколько можно, честное слово. Сил моих нет это слушать. Миланочка-Миланочка! Миланочка подло поступила, как… Как тварь последняя!
Мама ахает:
— Как ты можешь? О родной дочери! На мужиках, что, свет клином сошелся?
— Мама, Саша — это Саша. Пришлый мужик. С него взятки гладки, как говорится. А она — моя дочь и поступила так… в трусы к моему мужу полезла!
— Или он доченьку твою соблазнил? Пока ты все на работе, да на работе! Сколько можно? Всех денег не заработаешь! Вот и упустила… А теперь уже поздно, любовь приключилась. Бывает и запретная…
— Что же ты, мама, так о моей любви не говорила, только позорила меня и грязью обливала. А здесь… поразительно! Я даже не знаю, что это…
Про себя думаю, может быть, слабоумие старческое? Самой стыдно становится, что я так могла подумать о маме. Но, честное слово, иногда, глядя на нее, я начинаю бояться старости: не дай боже я такой же стану в ее годы, не дай боже!
— В общем, с меня довольно. Не хочу я больше с тобой разговаривать. Не звони, мама.
— Что?
— Не звони, говорю. От тебя только одно плохое в мою сторону исходит. Не хочу, не могу больше… так.
Я сбрасываю вызов.
Мама перезванивает.