Завтра вновь и вновь
Шрифт:
– Пожалуйста, отключите защиту паролем для загрузки, – просит она, и когда я подчиняюсь, выскакивает профиль нашего общего знакомого – Гаврила. Агата смеется и добавляет меня в друзья. – Вы знаете Гаврила? – спрашивает она, и я отвечаю, что он мой двоюродный брат.
– Он потрясающий, – говорит она. – Я в восторге от его работ. Он остановил меня прямо на улице и спросил, не может ли меня сфотографировать. Я чуть не упала в обморок. Подруга, с которой я тогда была, не могла в это поверить.
– Он отличный парень, – говорю я.
Тимоти сидит на диване, занимается документами в своем планшете. Агата бреет оставшуюся на моей голове щетину, промокает голову спиртовым тампоном
– Вам удобно? – спрашивает Агата.
– Да, очень, спасибо.
– Чувствуете?
– Что именно?
– Прикосновения.
– Нет, – говорю я.
– Хорошо.
Она на минуту выходит из кабинета и возвращается с хирургическим аппаратом на стойке – хромированным, с несколькими лапами, которые она помещает над моей головой. Агата щелкает переключателем и зажигает лампу, а потом надевает защитные очки.
– Готовы? – спрашивает она.
– Готов.
Она срезает мою Начинку, и видеопрофиль Агаты блекнет. Я отключен. Теперь я ощущаю прикосновение – а может, только воображаю его – и слышу тихое жужжание хирургического аппарата. Слышу визг пилы, когда лапа вскрывает мой череп, капает жидкость, словно где-то далеко тикают часы, и кровь брызжет на полотенце, которое Агата держит у моей шеи. Тимоти с интересом наблюдает за процедурой. Снова жужжание, меня прыскают чем-то холодным – не то ледяной водой, не то накладывают химические швы. Хирургическая лапа выковыривает старую Начинку из мозга и накручивает провода, как спагетти на вилку, они легко отходят, почти не образуя узелков, только слегка пощипывает. Но не больно. Странное чувство, не могу назвать его неприятным. Агата что-то говорит и смеется, но я не улавливаю ее слов из-за жужжания механизма.
Агата меняет мой слюнявчик и промокает кровь. Лапа меняет насадку-иглу и сверлит мой череп – я понимаю, что происходит и как это работает. Я чувствую нажим, и вскоре лапа начинает вшивать АйЛюкс, Агата скармливает хирургическому аппарату золотую сетку, будто засовывает ленту патронов в пулемет. Хирургическая лапа зашивает мой череп тепловой иглой. От операции появятся новые шрамы, поверх уже существующей сетки. Начинка включается. Зрение пропадает. Это временная слепота, но она пугает – слепота всегда пугает. Я ощущаю, как хирургический аппарат вытаскивает старые глазные линзы и меняет их на линзы «Меопта».
– Отлично выглядит, – говорит Тимоти.
Агата перемещается и открывает сток в раковине. Она что-то говорит и вытаскивает инструменты из хирургической лапы, один за другим – щелк, щелк. Слух почти исчезает, но вскоре на черном поле появляется надпись золотым курсивом: «АйЛюкс». Начинка приветствует меня и начинает загрузку моего профиля, в качестве хранителя информации по умолчанию выбирается «Фокал нетворкс». Когда загрузка завершается, я открываю глаза.
– Ну, и как вам? – спрашивает Агата.
Разрешение выше, чем в реальности.
Теперь я понимаю, что это значит, о да. Прежде мир был как в тумане, словно я смотрел на него сквозь намазанное вазелином стекло, и вдруг все стало таким четким. Лицо Агаты – блестящие губы, локоны волос, густые, покрытые тушью ресницы.
– Я в восторге, – отвечаю я. – Это потрясающе.
Мир упорядочен. Аккуратные приложения в сферических иконках. Все допы доступны, но не мешают – дата, время, погода, GPS-навигация, социальные сети. Поле зрения заполняется профилем Агаты: ее бодрые видео показываются на половинной яркости, но когда я мысленно перемещаюсь к одному из них,
Тимоти расписывается в том, что загрузка произведена успешно, и увозит меня домой. Он закидывает мою руку себе на плечо и помогает выйти из клиники – мне трудно передвигаться, пока одурманенное сознание плывет где-то чуть впереди меня. Я делаю широкие шаги, не понимая толком, куда приземлится нога, и постоянно удивляюсь, когда внезапно она сталкивается с тротуаром. Тимоти усаживает меня в «Фиат». Он велит мне закрыть глаза, чтобы не укачало, а не то меня стошнит у него в машине. Я закрываю глаза. На резких поворотах я раскачиваюсь и цепляюсь за ремень безопасности, от обострившихся чувств кружится голова.
– Постарайся заснуть, – говорит Тимоти. – Сейчас это лучше всего.
Я пытаюсь расслабиться, даже подремать, но вместо этого загружаю Город – скорость загрузки через АйЛюкс просто потрясающая. Восточное шоссе. По умолчанию АйЛюкс работает на максимальном разрешении, и Город неотличим от реальности. Я проезжаю через туннель…
Сумрачный дождливый вечер. «Старбакс» на углу Крейг-стрит и Форбс-авеню, логотип-русалка на стекле. Люди входят и выходят из кафе, когда-то их незаметно сняли камеры безопасности или глазные камеры, и теперь их профили достали из облачного хранилища и поместили в Архив по закону о праве на воспоминания, сейчас они населяют каждый уголок Города. Призраки живут в виртуальном мире, вращаясь в бесконечном кольце, вечно заказывают кофе, вечно сидят за столиками кофейни, вечно повторяют одни и те же разговоры, спешат домой под дождем, но в результате все равно оказываются в той же очереди за кофе.
Они как будто смотрят на меня и взаимодействуют со мной. Я гляжу на них через залитые дождем окна – они идут под зонтиками, их кожа в таком свете немыслимо белая, как у рыбы, всплывающей из глубины. Но как только эти люди оказываются вне поля зрения, они перестают существовать, пока их не увидит кто-то еще. Ученики католических школ и университетские студенты стоят в очереди. Выкрикивают заказы. Все столики заняты, лица подсвечены голубым от экранов ноутбуков. Там Ханна Масси – ждет в очереди, чтобы сделать заказ. Она попала в Архив, пока была еще жива.
– Ханна, – говорю я, и она поворачивает голову, будто услышала.
– «Эрл грей», – говорит она.
Я смотрю, как она выходит из «Старбакса» с чаем в руках. Потом пересекает улицу под дождем. И когда она исчезает из вида, то кажется миражом, словно я никогда ее и не видел. На другой стороне улицы купается в тумане Музей Карнеги, украшенный черными чугунными статуями ангелов, всегда напоминавших мне об ангелах, посланных записать конец времен. Что они увидели, эти ангелы, когда конец времен и впрямь наступил? Когда они сгорели? Может, они расплавились, а может, и уцелели, превратившись в железные трупы. Здесь воссоздано все, каждая деталь. Корпоративная сеть «Старбакса» манит «попробовать Город на вкус» с запатентованным кофе марки «Комодо дракон». Запатентованный вкус кофе и тыквенный кекс.