Зазеркалье шаманов. 8 сильнейших ритуалов скандинавских магов
Шрифт:
Не желая больше смущать меня своим внешним видом, она подняла руку, чтобы опустить вуаль, но я остановила ее и помотала головой.
– Вы знаете, что со мной? – спросила женщина.
Все это время она, должно быть, пристально наблюдала за каждым моим движением, и мое молчание подействовало на нее угнетающе.
– Порча, – ответила я. – Притом довольно сильная.
– Ч-что?..
– Вы, главное, не волнуйтесь, – сказала я.
– Вы… вы сможете мне помочь?
– Конечно, – я улыбнулась.
Женщина
– Снять порчу – для меня не проблема, – продолжила я. – Но это только полдела.
– А что… что…
– Понимаете, – сказала я, – порча не возникает сама собой. Это дело рук человеческих. То есть кто-то ее на вас наложил. Скорее всего – и я в этом не сомневаюсь – это сделал кто-то, с кем вы хорошо знакомы. Может быть, очень близкий человек – родственник или подруга.
– Но этого… этого не может быть… Зачем? За что?
– У того, кто это сделал, есть своя причина, поверьте. Зависть, месть, обычная злоба – эти люди не руководствуются принципами морали… Они привыкли смотреть на весь остальной мир как на мусор, а на людей – как на средства для достижения своих целей. Просто, когда я вычислю его и назову вам его имя, – прошу, не реагируйте слишком… бурно… Это может быть кто угодно… Даже тот, кого вы считали своим близким другом.
Женщина смотрела на меня широко раскрытыми, ничего не понимающими глазами.
Может, мне и не стоило рассказывать ей обо всем сразу, а нужно было действовать постепенно, шаг за шагом?
– Впрочем, – сказала я, чтобы хоть как-то изменить ситуацию, – всем этим мы займемся несколько позже, когда вы поправитесь… Сейчас главное – избавить вас от порчи.
– А это… это…
– Это не больно, – поспешила успокоить ее я, – и не займет много времени. Если знать как, порчу можно снять за несколько минут.
– Вам уже приходилось… делать это… прежде?
– Конечно. И не один раз. Не беспокойтесь. Я только схожу на кухню и сразу вернусь.
На кухне я открыла дверцу холодильника и взяла пару яиц (одно про запас). Затем подошла к шкафчику с посудой и, привстав на цыпочки, дотянулась до голубого пластмассового тазика. Вот и все, что мне потребуется для того, чтобы снять порчу. Не так и много, согласитесь.
Теперь важно все проделать точно и аккуратно. Аккуратность в деле снятия порчи – вещь первостепенная. В конце концов, я не хочу, чтобы яйцо под моей ладонью треснуло в тот момент, когда я буду катать его, точно шар по бильярдному столу, по лбу клиента.
– Вы собираетесь… собираетесь?..
– Вот именно, – кивнула я. – Я собираюсь снять порчу.
– Хорошо… А то я думала, что будет… будет больно… А я так устала терпеть боль… Я не вынесу еще больше боли… не вынесу…
– Вам и не придется, – улыбнулась я.
Я взяла одно из яиц и,
– Будьте добры, поднимите вашу вуаль и запрокиньте голову. Чтобы я могла положить яйцо на ваш лоб.
Женщина выполнила в точности все, что я сказала. Она устроилась в кресле, запрокинув голову и закрыв глаза. Она почти не дышала и издали, вероятно, походила на тощий изуродованный труп. Я осторожно положила яйцо на ее лоб. Яйцо было холодным, и женщина вздрогнула.
– Все хорошо, – поспешила успокоить ее я. – Теперь, главное, не шевелитесь. Я просто пару минут повожу яйцо по вашему лбу. Знаю, что это странно и непривычно, зато помогает. И еще как. Способ испытанный – им еще в Древнем Вавилоне пользовались.
Я чувствовала, как яйцо тяжелеет и затвердевает, словно бы превращается в камень.
Наливается какой-то черной и зловещей жизнью – тем, что до этого таилось в теле бедной женщины, а теперь вдруг очутилось в ловушке, из которой нет выхода.
– Ну вот и все, – сказала я.
– И теперь… теперь… все это…
Женщина коснулась рукой своего лба в надежде, что чудовищное клеймо исчезло, но свастика, разумеется, была на месте. Одно дело – избавить от порчи. Совсем другое – ее последствия. Для того чтобы следы исчезли совсем, требуется какое-то время.
– Теперь это все… исчезнет?
Женщина жалобно посмотрела на меня.
– Разумеется. Для полного восстановления потребуется несколько дней, может быть, неделя, у всех по-разному. Но я вам обещаю, что улучшения будут заметны уже к вечеру.
– Неужели… неужели…
– Порча снята, – улыбнулась я.
Затем я осторожно тюкнула яйцом о край тазика, и яйцо треснуло.
Из разбитой скорлупы в тазик хлынула пузырящаяся черная жижа, похожая на ожившую тьму. Она растеклась по дну, а в самом центре этой невероятно вонючей черноты двигались, постоянно меняясь и издавая мерзкий писк, какие-то очертания. Иногда перед нами возникало злобное перекошенное лицо, которое тут же превращалось в комок пульсирующих щупалец, иногда очертания складывались в некую фигуру с невероятно длинными и худыми руками и ногами, затем фигура переходила в какое-то фантастическое существо, собаку или волка с двумя головами.
– Такая вот штуковина сидела внутри вас, – сказала я. – Неприятная, правда?
– Что… что это такое?
– Так выглядит ваша порча. Минутку.
Я взяла тазик и ушла с ним на кухню. Там я поставила его на подоконник и накрыла специальной материей, над которой перед этим я произнесла несколько Слов.
Затем прошла в ванную, взяла с полочки освежитель воздуха и вернулась в комнату.
Женщина так и сидела на своем месте, прижав руку ко рту – словно бы и не заметила моего ухода и исчезновения тазика.