Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу
Шрифт:
Пьяцца Маттеи. Рисунок XIX века.
Гетто
Мы отправляемся в путь от Пьяцца Маттеи — не потому, что она как-то сильно связана с античностью, а потому, что это обаятельное и необычное место: тихий двор-колодец посреди шумного Рима. Русскому читателю она особенно дорога тем, что про нее писал Бродский.
Фонтан посреди площади зовется «Фонтаном черепах» (Fontana delle Tartarughe), но черепахи там появились не сразу — сначала на их месте были дельфины. Из пастей дельфинов лилась вода, но лилась, увы, очень вяло, поэтому их и убрали. Чтобы жесты юношей, которые руками поддерживали животных, сохранили осмысленность, на место дельфинов поставили черепах — вероятно, работы Бернини. Когда в 1979 году одну из рептилий
Легенда рассказывает, что герцог Маттеи, мот и игрок, сватался к богатой невесте, но натыкался на ледяное неодобрение ее отца. Тогда, чтобы доказать свою финансовую и прочую состоятельность, он за одну ночь воздвиг под окнами тестя этот фонтан, и дело окончилось свадьбой. В память о победе герцог почему-то велел замуровать окно дворца, выходящее на фонтан. Замурованное окно можно наблюдать и сейчас, а мыслимо ли за ночь соорудить немаленькое бронзовое сооружение с подведенным к нему сложным водопроводом — решайте сами.
Маттеи были католиками, но их палаццо стояли посреди еврейского гетто. Когда в середине XVI века папа Павел IV решил переселить всех евреев в этот квартал — небезопасный из-за близости к реке и частых наводнений, — семейство Маттеи получило ключи от ворот.
Сегрегация римских евреев, конец которой был положен позже чем где бы то ни было в Западной Европе, закончилась только с падением папской власти над городом, к концу XIX века. Хотя евреи жили в Риме дольше, чем в любом другом крупном европейском городе — как минимум с I века до н. э., — в античные времена этот район, носивший название «Фламиниев цирк», не был сильнее прочих связан с иудейским землячеством.
Фламиниев цирк
Римский цирк, как мы привыкли считать, — это место для развлечений, главным образом для скачек. В современном русском языке латинское слово «цирк» означает другой вид представления, а то, что римляне считали цирком, мы называем греческим словом «ипподром». Но есть большая вероятность, что Фламиниев цирк не был настоящим цирком ни в русском, ни в римском смысле слова.
Во-первых, из литературных источников следует, что Фламиниев цирк простирался на очень большую площадь — но при этом соседний Большой цирк явно считался более пригодным местом для зрелищ. Во-вторых, многие здания в этом квартале упоминаются как «такой-то храм во Фламиниевом цирке» — не «близ», не «при», а именно «в». В-третьих, там располагался рынок и многочисленные лавки. В-четвертых, во Фламиниевом цирке проходили народные собрания, а римляне, как мы помним, в собраниях принципиально не сидели (исключение — Сенат) и презирали изнеженных греков, которые обсуждали общественные дела в театрах, сидя на скамейках.
Все эти странности разрешатся, если предположить (как сделали некоторые археологи), что Фламиниев цирк, в полном соответствии с этимологией слова (circum означает «вокруг»), просто окружал кусок городского пространства. Источники не говорят нам ни о загонах для колесниц, ни о разделительном барьере, ни об иных признаках ипподрома. Вот разве что во 2 году до н. э. Август наполнил Фламиниев цирк водой, и охотники перебили там 36 крокодилов в честь открытия Форума Августа. Но нетрудно представить себе, что для этой цели посреди чистого поля (а эти места еще до всякого цирка назывались Фламиниевым полем) выкопали небольшой пруд.
Если эта гипотеза верна, она не значит, что место, называемое «Фламиниевым цирком», не могло быть обнесено стенами, хотя бы частично. Стены у Фламиниева цирка были, и они продолжали стоять вплоть до XVI века, пока семейство Маттеи не принялось расчищать место для строительства своих дворцов.
Октавия
В незаконченной повести Гоголя «Рим» герой «с недоумением вопрошает, попадая из переулка в переулок: где же огромный древний Рим? — и потом уже узнает его, когда мало-помалу из тесных переулков начинает выдвигаться древний Рим, где темной аркой, где мраморным карнизом, вделанным в стену, где порфировой потемневшей колонной, где фронтоном посреди вонючего рыбного рынка». Фронтон посреди рыбного рынка — это Портик Октавии, когда-то считавшийся географическим центром римского гетто. Рынка на прежнем месте сейчас нет, но о нем напоминает Виа дель Форо Пискарио («улица Рыбного рынка») и латинская надпись в правой части портика: «Головы рыб длиннее этой таблички должны быть отданы консерваторам (т. е. муниципальным чиновникам) до первых плавников включительно».
Портик Октавии выглядит довольно страшно: раскрошившийся фронтон, щербатые мраморные колонны, простенок и пилястры, с которых давно содрана мраморная облицовка, заплаты из кирпича. Собственно, это не портик (крытая колоннада), а только вход в несохранившийся портик. Когда-то это был один из самых изящных архитектурных комплексов Рима. Внутри портика стояли два храма — Юноны Царицы (Iuno Regina) и Юпитера Останавливающего (Iuppiter Stator). Плиний Старший рассказывает, что, когда грузчики привезли статуи в только что построенные храмы, они перепутали, какой где, и все мужские статуи поставили в святилище Юноны, а женские — к Юпитеру. Римляне с их традиционно-невротическим отношением к порядку
Портик Октавии. Гравюра Луиджи Россини, 1819 г.
Портик Октавии несколько раз упоминается в поэзии Овидия. В «Науке любви» это место восхищает его богатым убранством, «где щедротами мать померялась с сыном, / Мрамором из-за морей пышно украсив чертог», [39] а в «Скорбных элегиях» поэт сокрушается, что Август запретил библиотекарям держать в фондах его, Овидия, книги — новый свиток с берегов Черного моря не может найти себе приют ни в книгохранилище на Палатине, ни в новой библиотеке при Портике Октавии.
39
Пер. М. Л. Гаспарова.
Октавия. Римская камея.
Ты будешь Марцеллом!
Раньше на этом месте стоял Портик Метелла; Август перестроил его и посвятил своей родной сестре Октавии и ее рано умершему сыну Марцеллу. Октавия Младшая была одной из самых достойных и влиятельных женщин во всей римской истории. Ее династический брак с Марком Антонием дал Августу необходимую передышку во внутренней политической борьбе. Когда Антоний попал под чары Клеопатры и стал смертельным врагом Августа, Октавия удивительным образом сохранила лояльность и к блудному мужу, и к брату. Под конец жизни она самоустранилась из общественной жизни, посвятив себя многочисленным детям — как собственным, так и осиротевшим детям Антония, в том числе от Клеопатры. Биограф Вергилия рассказывает, что когда поэт читал отрывки из только что написанных глав «Энеиды» при дворе Августа, он специально выбрал из шестой книги тот фрагмент, где упоминается рано умерший сын Октавии Марцелл, и на словах «Ты будешь Марцеллом» (tu Marcellus eris) Октавия лишилась чувств, а придя в себя, приказала щедро одарить Вергилия. Поскольку у Августа не было сыновей, вопрос о наследнике стоял для него с особой остротой — и оказался едва ли не единственной политической проблемой, в которой он потерпел поражение от судьбы (и собственной жены Ливии). Особую деликатность вопросу престолонаследия придавал тот факт, что формально никакого престола у Августа не было и он не мог передать власть как таковую. Он мог лишь повлиять на решение Сената и народа своим авторитетом. Марцелл, по отцовской линии потомок знаменитого римского полководца (чьи солдаты некогда убили Архимеда при взятии сицилийских Сиракуз), с детства стал участником политического торга. Ему было всего три года, когда Август обручил его с дочерью Секста Помпея, чтобы заключить с будущим свойственником союз. Помолвки оказалось недостаточно, чтобы примирить врагов, и после поражения Помпея о ней старались не вспоминать. Когда Марцелл дорос до семнадцати лет, Август женил его на своей единственной дочери (кузине Марцелла), четырнадцатилетней Юлии. Красивый юноша с хорошей родословной понравился публике. Ближайший соратник императора, Марк Агриппа, с досады уехал из Рима и уединился на острове Лесбосе. Марцелл все активнее участвовал в общественной жизни, несмотря на то, что по законам и традиционным понятиям еще не достиг необходимого возраста. Династической мечте Августа не суждено было сбыться: в год принятия первой официальной должности Марцелл заболел и вскоре умер в курортном городе Байи.
Марк Клавдий Марцелл.
Марцелл
Театр Марцелла — одно из самых известных античных сооружений Рима. Иногда неподготовленные туристы даже путают его с Колизеем. Что же, это не совсем безосновательно: у театра Марцелла тоже несколько ярусов (как и у Колизея, они не одинаковые; к сожалению, мы не знаем точно, каким был третий ярус театра, потому что он не сохранился). Как и в Колизее, в театре Марцелла были сиденья, так же четко разделенные по сословному признаку. Репертуар зрелищ, конечно, не совпадал, но вряд ли пересечений не было совсем. В конце концов, амфитеатр — это всего лишь «двойной театр».