Здесь похоронен «Я» (Мой рыжий электронный Иисус)
Шрифт:
– Не-трогай-его, – тихо сказал робот.
– Заткнись! – голос Ивен сорвался. – Заткнись! Заткнись! Заткнись!
– Мама! – снова заплакала Хью.
– Уже иду, родная, – Ивен закрыла руками лицо, пытаясь успокоиться. – Уже иду.
Риллик предпочел не извиняться. Просто показал один из чеков, который должен был оплатить Диас и порвал его в клочья.
– Теперь вы должны мне на четверть меньше, – сказал он, забрал робота и ушел.
– Что вы с ним сделаете? – спросила его Ивен, догнав уже на улице.
– Разберу
– Вы обещаете мне это?
– Я только что расстался с порядочной суммой денег. Думаете, я позволю себе допустить нечто подобное снова?
– Думаю, нет, – призналась Ивен.
– Вот и я так думаю. – Риллик попрощался и, дав по газам, уехал.
– Просто сделай это и все! – велела Лейла своей любовнице. Тобо сжала в дрожащих руках скальпель и вскрыла роботу мягкий череп. – Теперь открой его, – сказала Лейла. – Видишь? Он ничего не чувствует! Он не такой, как мы! – Она подвела Тобо к груди робота. Его зеленые глаза ничего не выражали. Скальпель разрезал податливую плоть. – Это всего лишь машина, – Лейла показала дикарке элемент питания в раскрытой груди. – Извлеки его. – Тобо замотала головой. – Это не сердце, дура! – взбесилась Лейла. – Это всего лишь батарея! Просто дергай ее и все! – Звонкая пощечина зазвенела в ушах дикарки. – Хочешь еще?! – визжала Лейла. – Хочешь еще?! – Тобо испуганно закрыла глаза и сделала то, что от нее требуют.
Глава третья
Приказ о повышении приходит в понедельник, а в среду Доунер получает уже свое первое задание.
– Почему я? – спрашивает он Одена.
– Потому что ты спал с ней, – говорит Оден. Вот и вся история. Доунер смотрит на своего нового начальника и хочет сказать: «Ты тоже спал с ней», но не говорит. Берет билет до планеты 1142 и вызывает таксофлайер. Космопорт гудит многоликостью толп. Доунер поднимается на борт грузопассажирского корабля «Прайд».
– Вы из агентства? – спрашивает его капитан.
– Это что-то меняет? – спрашивает Доунер. Капитан пожимает плечами и говорит, что при подобных посадках всегда есть доля риска. – Что за посадка?
– А вам разве не сказали? – капитан нахмуривает свои кустистые брови. – Мы пройдем недалеко от планеты 1142, и вам придется около двух дней провести в спасательной шлюпке.
– Нет. Не сказали, – признается Доунер.
– Если вы хотите отказаться, то сейчас самое время, – говорит капитан.
– Я же агент, – натянуто улыбается Доунер. Капитан пожимает плечами. Вот и еще одна история. «Интересно, сколько еще эта сука будет портить ему жизнь?» – думает Доунер. Вайд всегда говорил, что она, как зараза. Однажды свяжешься и все. Или же нет? Доунер улыбается. Нужно будет обязательно вернуться. Хотя бы ради того, чтобы досадить Одену. Интересно, сколько сигарет он затушил о ладонь Лейлы? Если верить ей, то много.
Они лежат в постели, и Оден рассказывает о том, как его мать издевалась над ним, когда он был ребенком. «Это ужасно», – говорит Лейла. «Протяни ладонь», – говорит Оден. Лейла кричит, плачет, но не убирает
– Здесь можно купить выпивку? – спрашивает Доунер капитана.
– Я могу выделить вам бутылку скотча из личных запасов.
– А сколько мы будем лететь?
– Около месяца.
– Значит, одной бутылки будет мало. Определенно мало.
– Почему ты не оставишь его? – спрашивает Доунер.
– Потому что никто не любит меня кроме него, – говорит Лейла.
– Это не любовь, – качает головой Доунер, глядя на ее забинтованную руку.
– Что ты знаешь о любви? – спрашивает Лейла, смотрит ему в глаза и улыбается. Они занимаются любовью молча. Просто снимают одежду и удовлетворяют потребности своего тела. – Вот, что такое не любовь, – говорит Лейла, едва Доунер успевает отдышаться. – А это, – она показывает свою обожженную ладонь. – Это то, что ты никогда не поймешь.
– Лейла, – Доунер пытается обнять ее.
– Знаешь, о чем я сожалею? – спрашивает она, сбрасывая с плеча его руку. – Каждое утро, просыпаясь с такими как ты, я лежу и ненавижу себя, но не за то, что было ночью. Я ненавижу себя, потому что знаю, пройдет день другой, и я снова захочу дать вам шанс. Еще один шанс. И все будет еще хуже, чем прежде.
– Это не так, – говорит Доунер.
– Правда? – Лейла закуривает и просит его протянуть ей ладонь.
– Зачем? – спрашивает Доунер.
– Просто доверься мне, – она улыбается. – Я же доверяюсь тебе. Отдаю тебе все свое тело, а что же ты? Боишься доверить мне свою ладонь? Всего лишь ладонь, Доунер. – Она затягивается сигаретой и ждет.
– Я же не тушу о тебя свои сигареты, – говорит Доунер, почему-то не в силах оторваться от разгорающегося красного угля.
– Верно, – говорит Лейла. – Ты просто берешь и трахаешь меня, а это, по-моему, намного хуже. Так что заткнись и дай мне свою руку.
– Нет.
– Я сказала: дай руку! – Они дерутся в кровати. Доунер вскакивает на ноги, чувствуя, как по расцарапанной щеке течет кровь. Лейла лежит и смеется.
– Тебе нужно лечиться, – говорит он ей.
– Мне нужно найти сигарету, – говорит она. – Ну же, не стой, как истукан. Помоги мне, пока не пришлось вызывать пожарных. – Они снимают с кровати одеяло и простыни. Сигарета тлеет, прожигая одну из подушек. – Все из-за тебя, – говорит Лейла, потирая краснеющую от пощечины щеку. Доунер начинает одеваться. – Куда ты? – спрашивает она.
– Ухожу.
– И больше никогда не захочешь меня?
– Может быть позже.
– Сейчас.
– Пошла к черту.
– Да я уже там, Доунер, – смеется она. – Ты разве еще не понял? Мы все уже там!
– Что вы можете сказать о Лейле? – спрашивает Доунера Вайд.
– Думаю, она хороший сотрудник, – осторожно говорит Доунер.
– Оден думает иначе, – говорит Вайд. – Вы видели руки Лейлы?
– А что не так с ее руками? – Доунер изображает удивление.
– Оден говорит, что это она сама делает с собой.
– Сама?!
– Вы знаете о том, кто ее брат?
– Нет.