Здесь покоится наш верховный повелитель
Шрифт:
Так обычно текла жизнь в артистической уборной. Нелл бегала по мелким поручениям, увеличивая свой небольшой доход, и уже давно начала задумываться над тем, что такое особенное было у Пег Хьюджес и Мэри Кнепп, чего не хватало ей.
И вот, как раз когда она вернулась с лентой и направилась за кулисы, где Мэри Меггс держала свой товар под лестницей, она лицом к лицу столкнулась с самим Карлом Хартом.
Она присела в реверансе и проговорила:
– Желаю доброго-предоброго дня, мистер Перес.
Он помолчал
– А-а, это малышка Нелл, апельсинная девушка. Тебе нравится Михель Перес, а?
– Так нравится, сэр, – ответила Нелл, – что я совсем забыла, что им был еще более знаменитый джентльмен – мистер Карл Харт.
Карл Харт любил лесть. Он знал, что он, если не считать Майкла Моухана – его единственного соперника, – был лучшим актером среди королевских подданных. Тем не менее он принимал похвалу от кого угодно, даже от маленькой продавщицы апельсинов, но еще раньше он заметил, что эта продавщица апельсинов была необыкновенно хорошенькой.
Взяв ее личико обеими руками, он слегка коснулся его губами.
– Ну, – сказал он, – ты и сама достаточно хороша собой, чтобы украсить сцену.
– Однажды я это сделаю, – ответила Нелл; в тот момент она уже знала, что так и будет. Почему она не может добиться такого же успеха, как любая из этих визгливых шлюх в артистической уборной?
– Ого, – сказал он, – эта девушка честолюбива!
– Я хочу играть на сцене, – ответила она.
Он снова взглянул на нее. Ее глаза сияли от возбуждения. В них была видна энергия, которую не часто встретишь в торговках апельсинами.
Боже правый! – подумал он. – Этот ребенок – редкость!
И сказал:
– Пойдем со мной, девочка.
Нелл колебалась. Она и до этого получала подобные приглашения. Карл Харт заметил ее сомнение и рассмеялся.
– Нет, – сказал он, – не бойся. Я не насилую маленьких девочек.
Он выпрямился в свой полный рост и произнес, как бы обращаясь к публике:
– Мне никогда не надо было никого насиловать. Ко мне приходят сами… и приходят с величайшей готовностью.
Плавность его речи завораживала ее. Он говорил с ней, с маленькой Нелл, как будто она была одним из тех роскошных созданий на сцене. Он заставил ее поверить в себя, почувствовать себя эффектной актрисой, играющей с ним свою роль. Она сказала:
– Сэр, я охотно выслушаю все, что вы мне скажете.
– Тогда иди за мной.
Он повернулся и повел ее по узкому проходу к маленькому закутку, где висели костюмы, в которых он выходил на сцену. Затем тяжело повернулся к ней.
– Как тебя зовут, девчонка? – спросил он.
– Нелл… Нелл Гвин.
– Я наблюдал за тобой, – сказал он. – У тебя острый язычок и очень живой ум. Думается, твои способности не найдут применения у апельсинной Мэри.
– Могла бы я сыграть какую-нибудь роль на сцене?
– А как ты будешь учить роль?
– Как?
Он поднял руку, чтобы остановить ее.
– Как же все-таки ты будешь учить свои роли? – спросил он. Нелл была озадачена. – Ты умеешь читать?
Она отрицательно покачала головой.
– Тогда как же ты будешь учить их?
– Я хочу! – воскликнула она. – И выучу.
– Одного желания мало, дитя мое. Ты должна будешь научиться читать.
– Тогда я буду учиться читать.
Он подошел к ней и положил руки ей на плечи.
– А что ты скажешь, если бы я тебе сообщил, что у нас в труппе я, возможно, найду место для исполнительницы маленьких ролей?
Нелл упала на колени, взяла его руку и поцеловала ее. Он с удовольствием посмотрел на ее кудрявую головку.
– Черт побери! – сказал он, ругаясь как король, потому что время от времени он играл королей и начал думать, что в мире театра он и был королем, – ты прехорошенькое дитя, мисс Нелл.
А когда она встала с колен, он взял ее на руки и поднял так, что ее оживленное лицо оказалось вровень с его лицом.
– А легонькая, как перышко, – сказал он. – И так же непостоянна?
Потом он поцеловал ее в губы, и Нелл поняла, какую плату он потребует от нее за все, что собирается для нее сделать.
Нелл сознавала, что сделает все, чего бы он ни потребовал. Она уже привыкла обожать его из партера, она была готова делать то же самое в более интимной обстановке. Она засмеялась, показывая, что ей это приятно, и он был доволен этим.
– Идем, – сказал он, – я пойду вместе с тобой к Мэри Меггс, потому что она уже, возможно, готова разбранить тебя, а мне не хочется, чтобы тебя бранили.
Как только Мэри Меггс увидела Нелл, она закричала на нее:
– Вот ты где, негодница! Чем ты занимаешься? Я жду тебя здесь уже пятнадцать минут. Дозволь мне сказать тебе, что, если ты будешь вести себя подобным образом, ты недолго пробудешь в молодицах апельсинной Мэри.
Карл выпрямился во весь свой рост. Нелл неожиданно рассмеялась, как еще не раз ей придется смеяться в будущем над величественным видом этого актера. Что бы он ни делал, он вел себя так, будто играл роль.
– Береги силы, женщина, – заговорил он тем громовым голосом, которым так часто заставлял замолчать галдящую публику. – Береги силы. Мисс Нелл, конечно, больше не будет одной из твоих апельсинных девушек. Она уже перестала быть ею некоторое время тому назад. Апельсинная девушка Нелл стала служанкой короля Нелл.