Здесь вам не причинят никакого вреда
Шрифт:
Напрасно лидеры бегали по набережной и призывали к экологической сознательности. Чтобы не мешали народу отдыхать, пыл вождей радостно охладили водой из реки. Когда подоспел усиленный наряд полиции, большая часть демонстрантов замерзла, протрезвела и разбрелась кто куда.
На торжественном занесении благодарности начальник курса решил живописать подробности подвига курсанток:
– …И тогда храбрые девушки поснимали с себя то, в чем должны были находиться по уставу, – торжественно громыхал старший майор, – и своими, так сказать… э-э-э… находчивыми действиями
Прозвище к Мари приклеилось намертво и, несмотря на все успехи в учебе и бою, так за ней и осталось. Но именно Аленький Цветочек в числе немногих второкурсников прошла отбор в подразделение 11.
Неделю назад, сразу после завтрака, отрядный лейтенант построил курсантов на плацу и тревожно понюхал воздух. Надо отметить, что нос был самой выдающейся частью отрядного лейтенанта, можно сказать, неотъемлемой его частью, которая с успехом заменяла хозяину остальные органы чувств. Спрятанные в спальном корпусе алкогольные напитки лейтенант находил на спор с завязанными глазами. А иногда – и не на спор, а по долгу службы.
Тревожное нюханье не осталось без внимания курсантов. Пятый отряд уже знал, что отрядный обладает уникальным нюхом не только на обычные запахи, но и на неприятности. Поэтому курсанты приняли максимально молодецкий вид. И не зря – через минуту на плац вышел полковник, начальник Школы. Руки он держал за спиной.
– Смирно! – скомандовал лейтенант и отбежал в сторону.
Полковник кивнул и сказал:
– Что должен уметь хороший полицейский? Хороший полицейский должен уметь эффективно действовать в нестандартных ситуациях. Например, таких.
После чего достал из-за спины автомат и открыл огонь по строю.
Кое-кто так и остался стоять смирно. Беднягам здорово досталось: полковник стрелял резиновыми пулями. Многие бросились на землю, но зарыться в бетонный плац не смогли.
Тест на нестандартность прошли только Мари и Жанна. Они метнулись за спину остолбеневшему здоровяку Эдуарду (первая же пуля попала Эдуарду в лоб), приподняли его за плотно пригнанное обмундирование и с криком, который по громкости соответствовал «Ура!», протаранили полковника.
Когда начальник Школы на носилках отбыл в санчасть, лейтенант сказал:
– Что ж, весьма нестандартно. Закрыть амбразуру грудью раненого товарища…
– Товарищ был уже убит! – отрапортовала Жанна.
– Прямое попадание в голову, ничего не поделаешь, – добавила Мари и покраснела.
Лейтенант тоскливо посмотрел на небо. Его переводили из пятого отряда в подразделение 11с перспективой и дальше командовать Жанной и Мари. Хотя грустил он по другому поводу: подразделение было секретным и для конспирации его фамилию официально сокращали до одной буквы – О. Теперь лейтенант скучал по прежней фамилии, которая состояла из тринадцати букв и начиналась с «3».
Так началась учеба в подразделении 11, или «две дубины», как называли его завистливые однокурсники. Впрочем,
Перед первым занятием будущие специалисты по нестандартным ситуациям Мари и Жанна грамотно выбрали места в аудитории – у задней стены рядом с окном – и обеспечили себя подсобными предметами в количестве, достаточном для отражения любой нестандартной напасти, будь то атака террористов или нашествие павианов.
Напасть оказалась еще более нестандартной. В аудиторию впрыгнул всклокоченный старичок, который с порога понес удивительную ахинею об остатках древних рас, что до сих пор живут среди людей, отводя им глаза мороками.
– Каждому, кто обезвредит и приведет одного древнего, – кричал лектор, – зачет автоматом! За двух древних – два зачета! За трех – три!
Мари и Жанна уже тихо обсуждали, получат ли они зачет, если бережно обезвредят старичка и приведут его в медицинское учреждение. Но тут параноидальная лекция закончилась, и эксперта по древним расам сменила пышная дама в черном с глазами навыкате.
– Здравствуйте, дети, – сказала глазастая дама. – Я научу вас, как правильно задавать вопросы духам умерших…
Затем пришел, точнее, с трудом пролез в дверь человек, поведавший о глобальном похолодании, в котором выживут лишь люди со стратегическим запасом подкожного жира. Потом появился лысый очкарик с колпачком из фольги на голове и рассказом о психоделическом оружии вражеских спецслужб, которое заставляет людей поступать наперекор своим желаниям. «Например, у меня, – сказал очкарик, – нет никакого желания носить этот дурацкий колпачок». Следом в аудиторию проник обвешанный связками чеснока и укропа худой тип в черной коже, который первым делом потребовал, чтобы все присутствующие отразились в зеркале…
Лекторы менялись каждый час, и с каждым часом подразделению 11 открывали глаза на все более поразительные факты. Они узнали об инопланетянах, вселяющихся в головы высших руководителей с целью подготовить вторжение в головы руководителей среднего звена; о вампирах, по поддельным рецептам скупающих в аптеках гематоген; о параллельных Вселенных, что то и дело пересекаются; о Чужих, которые объединились с Иными против Не Местных…
Будь на месте отборных курсантов… ну, скажем, курсанты неотборные, они бы извелись, извертелись и изрисовали все парты. Но 25 боевых единиц подразделения 11 держались, стойко внимая безумным лекторам и терпеливо ожидая, когда придет лейтенант О. и скажет, к чему все это.
Единственным большим плюсом и дополнительным поводом для зависти других групп стало полное отсутствие в подразделении 11 марш-бросков по пересеченной местности и ночных учебных тревог. Впрочем, за неделю сидения на лекциях большой плюс превратился в маленький плюсик, скорее даже крестик – курсанты соскучились по активным действиям.
– Сил моих больше нет! – сказала Жанна и швырнула «Полицейский вестник» в угол. Потом встала, подняла газету и аккуратно сложила на тумбочке. – Хоть бы тревогу какую объявили.