Здесь вам не тут, а магия!

Хилинская Любовь Александровна

— Кормить в этом доме будут? — строго спросил он, сдвинув брови.

— Нет! — отрезала я. — Сегодня первый день диеты, которая предусматривает голодотерапию.

— Чего? — опешил он и вытаращил глаза.

— Говорю, что завтракать мы не будем, а равно как и обедать и ужинать. Три дня.

— Чегооо? — глаза Вэйрина, казалось, сейчас станут как у улитки — вылезут из орбит.

— Шутка!

Я пошла к холодильному ларю, достала сыр, хлеб, который — до чего меня довела жизнь! — пекла вчера сама, а также бутыль молока, последнюю, кстати, из запасов Лерейс.

Завтракали

мы быстро, торопясь улететь до жары. Как мне объяснил Вэйрин, благодаря особому наклону планеты, здесь почти на всей поверхности не бывает зимы в том понимании, как я ее привыкла видеть в России. В некоторых местах холоднее, в некоторых теплее, но маги научились создавать искусственно климат под куполом, поэтому в самой столице, где жили родители Ника, я не почувствовала, что она — самое холодное место. Даже море там было теплым. Виверны же вообще были теплолюбивые животные, и выбрали макисмально комфортный уголок для жизни. Были здесь, конечно, и жарче места, и там тоже жили люди. Вэйрин даже обмолвился, что как-то летал туда и обнаружил, что там добывают в шахтах камень, выжигающий магический потенциал!

Ничего себе, да!? Интересно, а куда Верховный маг смотрит? Вэйрин и тут нашел ответ — у Верховного мага слишком много задач, вот он и определил наместников, а те шлют ему доклады, что все хорошо.

— Почему ж ты Нику об этом не расскажешь? — полюбопытствовала я, откусывая от бутерброда с сыром кусок.

— А зачем? — он недоуменно пожал плечами. — Виверны живут сами по себе, маги — сами по себе, мы не вмешиваемся в дела друг друга. Если ваш Верховный Маг не знает, что у него под носом творится, то нам-то какой смысл лезть? Ладно, давай уже доедай быстрее и полетели, а то солнце встает!

Я быстро запихнула в рот остатки бутерброда и поднялась. Не буду посуду убирать, вернусь вечером и все сделаю — решила я, выходя за парнем во двор. С собой у меня был рюкзачок с приготовленным перекусом — все тот же хлеб и сыр, да кусок вяленого мяса и фляга воды, а также куртка на всякий случай. Волосы я собрала в хвост. Кстати, эти волосы, стриженные до плеч всегда, сейчас отросли и были уже до середины спины, а потому частенько приходилось их то в хвост, то в косу заплетать.

В это время Вэйрин вышел на дорогу и быстро обернулся. Задрав морду вверх, выпустил струйку огня, удивив меня — я и не знала, что они так могут!

— Давай быстрее! — пророкотал он, вытянув крыло.

Забравшись на свое место и уцепившись за шип, я прищурилась в момент взлета, почувствовав, как заложило уши.

И вновь, как в первый раз, меня охватило чувство свободы и парения!

Я лечу!

27

Как оказалось, восторг вызывают только первые полчаса-час полета, а потом становится невыносимо. Сидеть приходилось как на лошади, растопырив ноги, но лошадь эта была слегка великовата. Лошадь-переросток, я б сказала. Потому затекли и попа, и ноги и даже почему-то шея. Видать, головушка моя вместе с мозгами стала чересчур много весить, раз собственная шея не выдерживает нагрузки.

Разговаривать в полете на такой высоте, как мы летели, было невозможно — ветер сразу попадал в рот, и щеки начинали развеваться, как у собак из видео в интернете. В общем, летели молча.

Окрестности, обозреваемые мною, выглядели как-то невзрачно. Сначала это были горы, горы, горы. Потом пошел лес. И долго был лес. Причем, такой густой, что сквозь кроны вообще не проглядывалось ничего на земле.

Когда стало совсем невыносимо, Вэйрин повернул голову на длинной шее ко мне.

— Скоро начнутся степи, — сказал он. — А там уже и до эпицентра рукой подать.

До эпицентра??? Я не ослышалась??? Что ж там происходит, раз у них даже не фронт, а эпицентр, мать его за ногу? Может, я зря сюда лечу? Ладно, что сделано, то сделано, обратно поворачивать глупо, поэтому двигаемся дальше. Но мысли мои были уже все с Ником, поэтому красот местности я даже не замечала. Быстрей бы прилететь!

Вэйрин тоже, видимо, подустал, потому что скорость его замедлилась, временами он просто планировал, раскинув крылья и не шевелясь.

Наконец, впереди показался участок степи с выжженными кругами. Что за чертовщина? Такие круги на Земле демонстрировались как инопланетные, а здесь они каким образом могли появиться?

Сразу стало почему-то холоднее, хотя солнце светило по-прежнему ярко. Я зябко повела плечами и наклонилась ниже к шее ящера. От чешуйчатой кожи исходило тепло, а я его жадно ловила.

— Снижаемся! — Вэйрин стрелой полетел вниз.

Наши маги стояли лагерем у самой границы степей. У них были разбиты огромные шатры, по цвету сходные с окраской местности, а потому с воздуха почти незаметные. В центре лагеря шатер, видимо, предназначался для совещаний, потому как возле него стояли группками по несколько человек люди с озабоченными лицами.

При виде меня, слезающей с шеи дракона чуть ли не враскорячку, у присутствующих появились удивленные выражения лиц, а некоторые откровенно смеялись. Ну да, им бы так!

Потерев спину, хотя хотелось, конечно, ниже, я пошла к отдельно стоящему мужчине.

— Здравствуйте. Кажется, мы знакомы, — обратилась я к нему, узнав в нем советника Верховного мага.

— О, милая девушка, — усмехнулся он. — Как же, помню-помню, такое не забывается!

Я покраснела, вспомнив, как подслушивала у двери кабинета, а советник меня застал.

— Что ж привело вас сюда? Николас говорил, вы в безопасном месте.

Поежившись от мысли, что предстоит еще встреча с Ником, я ответила:

— Да, так и было, но я подумала, что могу пригодиться здесь.

Маг задумчиво разглядывал меня, чуть прищурив глаза. Наверное, женщины сходят по нему с ума, решила я, но меня эта смуглая красота не привлекала. В мыслях был только один человек, который сейчас вышел из шатра, увидел меня и чуть не бегом направился к нам.

— Виола! — выдохнул он, остановившись в считанных сантиметрах. — Что ты тут делаешь?

— И тебе привет, — отозвалась я, не в силах отвести глаз от него. — Соскучилась по тебе.