Зельда
Шрифт:
— Это имеет какое-то значение, Холман? — вежливо спросил фон Альсбург. — Должен ли я продолжать слушать весь этот бред в надежде, что он неизбежно приобретет какой-то смысл?
— О, забавно, очень забавно! — убийственно воскликнул я. — Это ваша самая смешная шутка, Хьюго. Третье. Мисс Келли вышла прогуляться после того, как покинула гостиную, и вернулась в дом намного позже, примерно в час тридцать. Опиши им, что ты увидела, Джен.
— Гостиная была пуста, — начала свой рассказ Джен ясным голосом. — Когда я поднялась по лестнице, то увидела мисс Фарсон, идущую по коридору
— Кажется, нет необходимости объяснять всем вам, что эту комнату занимает Рамон, — вступил я. — Это уже начинает приобретать какой-то смысл для вас, Хьюго?
— Ты — мерзкая маленькая лгунья! — закричала Нина на Джен. — Я проучу тебя, ты узнаешь, как наговаривать на меня! Я вырву твои волосы! Я...
— Заткнетесь вы наконец? — предложил я и внушительно покачал пистолетом в своей руке.
Нина снова впала в угрюмое молчание, но глаза ее расширились еще больше и засверкали ненавистью.
— Я начинаю видеть свет, — воскликнул Куртни с неожиданной живостью в голосе. — Вы подразумеваете, что эти двое составили заговор, чтобы убить Тайга?
— Вы усердно стараетесь, старина, я вижу это, — поддержал я его сдержанно. — Но у вас тот же врожденный недостаток, что и у Хьюго, и вы оба — паршивые слушатели. Помните пункт первый? Нина пришла ко мне в комнату и пыталась уговорить меня украсть для нее дневник Зельды, но я отказался. Она выбежала в гневном раздражении и решила попросить о помощи кого-нибудь другого.
— Она обратилась к генералу? — живо спросил Куртни.
Я посмотрел на него и тихо вздохнул.
— Я видел, как вы неслись на своем “купер-клаймаксе” во время гонки в Монако, один Бог знает, как быстро вы мчались, и вы побили тогда рекорд заезда. Вы держались одной рукой за руль, а другой помахивали своим друзьям в толпе, — пробормотал я. — Вне своей родной стихии вы для меня большое разочарование, Куртни.
— Не думайте больше об этой чепухе, Холман, — произнес Хьюго, — давайте вернемся к Нине Фарсон. Она ходила к Тайгу, это очевидно. Кто еще?
— Правильно, — благодарно воскликнул я. — Кто еще? Гарри был тем человеком, который пошел бы на все. Именно он сказал Зельде, что она может шантажировать его сколько хочет, но он и не подумает заплатить ей ни цента. Поэтому Нина решила, что он — тот парень, который достанет дневник для нее. И сделает это просто назло, а если он вдруг заупрямится, она была готова подарить ему свое милостивое обаяние. — Я ухмыльнулся. — Вы не были далеки от истины со своим набором рыцарей на боевых конях. Это с каждой минутой напоминает времена короля Артура.
Не думаю, что он слышал меня. Он сидел на кушетке, подперев ладонями подбородок, с совершенно отсутствующим видом.
— Итак, Нина входит прямо в комнату Тайга через несколько минут после того, как он был убит. — Я беспомощно пожал плечами. — Возможно, у нее нервы намного крепче, чем у Зельды, или, может быть, она менее восприимчива. В любом случае Нина не ударилась в панику, она пробыла там достаточно долго, чтобы
— Вы ненормальный! — набросилась на меня Нина. — Я не желаю больше слушать эту мерзость.
— Милая, пока я держу пистолет, вы будете слушать меня, — твердо сказал я.
— Давайте дослушаем до конца! Рик, мальчик, — поторопился Броган, — вы прямо спустили меня с горки на санках!
— Нина вернулась в свою комнату и все обдумала, затем обратилась к Рамону и предложила ему сделку. Именно тогда Джен и увидела ее. Ну а Нина пообещала Пересу забыть, что видела, как он взял эту бутылку из бара, и поклялась сказать, что он ушел с пустыми руками. Однако за молчание она потребовала плату: или выкрасть дневник у Зельды, или заплатить ее долю в шантаже сверх его собственной. С точки зрения Рамона, это была выгодная сделка — дешево по двойной цене.
— Вот почему им понадобилось так много времени, чтобы пройти из комнаты Переса к Тайгу?! — произнес Куртни удивленным голосом. — Им не было причин спешить, они уже знали, что случилось.
— Теперь вы становитесь сообразительным, Рекс, старина! — проворчал я. — Когда Валеро вошел в комнату генерала, он обнаружил там Нину, и думаю, что генерал приказал ему заняться своим делом, но полковник вмиг сообразил, что произошло.
— И теперь вы собираетесь вызвать полицию? — небрежно осведомился фон Альсбург.
— Конечно, — ответил я. — Несколько забавно, если вдуматься в это, — генерал Рамон Игнасио Перес казнен в газовой камере в калифорнийской тюрьме?
Внезапно я ощутил, что уже наступило утро. Я слегка расслабился.
— Рамон! — пронзительно завопила Нина. — Вы что, так и будете стоять и ждать, пока они казнят вас?
Все его тело болезненно затряслось от едва сдерживаемой ярости, затем он медленно потер лоб тыльной стороной ладони. На его лице отразилось явное потрясение, и ужас сверкал в его глазах, стирая все следы былого высокомерия и презрения. Я зажег сигарету, наблюдая за ним. Я наслаждался сладким вкусом табака и выплатой долга двухлетней давности, который висел на мне со времени пребывания в его стране. Его лицо быстро исчезло в дымке воспоминаний — снова возникли унижения, испытанные в тюремной камере, которую он лично выбрал для меня и в которой клопы были самые большие; припомнились регулярные побои каждое утро и вечер, которыми он лично руководил, подбадривая тюремщиков, если чей-то кулак или локоть расслаблялся на мгновение. Все это быстро возникло в моей памяти, когда я увидел, как его охватил панический страх, низводя его до примитивного животного, каким он в сущности и был.
— Воспользуюсь телефоном в библиотеке, — легко произнес я, — может быть, сначала позвонить в газеты?
— Нет! — Вены напряглись и выступили на висках в пульсирующем бешенстве. — Нет! Вы не сделаете этого. — Затем он рванулся с такой быстротой, что застал всех, включая меня, врасплох. Он схватил руку Нины своей левой рукой, неистово закрутил ее за спину так, что она вскрикнула от боли, затем прижал ее к себе, пока его правая рука исчезла на мгновение в кармане пиджака и появилась вновь с пистолетом.