Зеленая книга
Шрифт:
Закончив с ритуалом, он взял налитый императором бокал и выпил вино мелкими быстрыми глотками. Роберт третий, все еще старый, но с виду посвежевший, открыл глаза.
– Удивительно, – поделился он, потрясенно прислушиваясь к ощущениям. – Я отчетливо почувствовал, как магия струится через мое тело. Как будто тысячи мурашек пробежали под кожей. Так необычно.
Пока старик не опомнился, Дима быстро достал склянку, вылил содержимое в пустой бокал и протянул его монарху.
– Ваше величество, Вам надо вот это выпить. Чтобы закрепить эффект.
Со страхом в душе, Дима смотрел как император
– Что ты мне дала? – спросил он скривившись. – Микстура какая-то от похмелья.
– Эликсир молодости. Сейчас я позову вашего сына.
– Конрада?
– Да, – отозвался Дима, быстро направляясь к двери.
Впустив Пашу, бледного и взволнованного, Дима остался в коридоре. Ноги не держали. Сделав несколько шагов, он прислонился к стене и прикрыл глаза, пытаясь унять дрожь. Только сейчас Дима понял, насколько страшно было последние десять минут. Спустя некоторое время, с довольной улыбкой вышел принц. Он равнодушно посмотрел на бледную девушку и приказал гвардейцам отвести ее в комнату. «Похоже все получилось,» – пришла к Диме мысль, когда напряжение немного отпустило. Взгляд Павла, поселил в душе тревогу.
Глава 52
На следующий день открылась сессия в сенате. По этикету, императору надлежало присутствовать на первом заседании, куда они и направились с принцем. Всю дорогу, до Дворца законов в центре столицы, горожане приветствовали монарха радостными криками. Из окна роскошной императорской кареты махал принц Конрад, чем вызвал ажиотаж и давку среди желающих увидеть наследника империи.
Дима вышел с фрейлиной на прогулку, ставшую маленькой традицией. Ему опять не дали выспаться, но факт, что среди ночи никто не ломился в дверь с обвинениями в измене, немного поднимал настроение. Дима задумчиво брел по тропинкам, усеянным желтыми листьями, гадая о планах принца и вспоминая странный взгляд ночью. У него было смутное подозрение, что его банально использовали.
В самом конце парка, на берегу канала, им повстречался маг. Максим занял полюбившиеся качели и читал толстую книгу с пожелтевшими страницами. Заметив девушек, он, небрежно хлопнул ветхой обложкой и поднялся с места. Маг слегка склонился и полушутливо махнул рукой, изображая куртуазное приветствие. Как и принц, он сменил свою одежду.
Гладко выбритый Максим, щеголял короткой черной накидкой подбитой мехом. Под накидкой на нем был камзол с широкими манжетами у локтей, а под манжетами красные рукава, с длинными рядами золотых пуговиц от локтя до запястья. Голову украшал огромный берет с парой перьев. В целом, Максим выглядел самодовольным франтом, но оставил свой узкий меч и медальон.
Маг улыбнулся, оценивая реакцию дам и Дима подметил наглую уверенность в его взгляде. Попросив Медею подождать в стороне, он подошел поговорить.
– Молодец, – покровительственно сказал маг, вместо предисловия. – Можешь, когда хочешь.
– Почему именно так? – спросил Дима, усаживаясь на качели. – Вы сами не могли придумать как ему подлить?
– Ну… надо было дождаться, пока старик останется один. Не вызвать подозрений… В общем, провернуть через тебя оказалось проще.
– Ну спасибо, десять Борджия
– Это называется работать в команде. Мы хоть что–то пытаемся сделать, в отличие от тебя. Принц говорит ты в модельеры подалась? Когда показ?
– Никогда. Местная одежда разновидность пытки. Хотя… тебе я смотрю понравилась.
– Статус сменился, – расплылся Максим в самодовольной улыбке. – Мы теперь, вроде как, приближенные к их высочествам.
– Теплая хоть? – спросил Дима, зябко кутаясь в меховой плащ, накинутый поверх платья. Медея предлогала переодеться к выходу, но он проигнорировал просьбу и теперь жалел об этом. На улице было не просто прохладно, а по-настоящему холодно и он всерьез подумывал заказать модельеру какую-нибудь шубу.
– Да, довольно теплая. Хотя местами пробирает. Может сообразишь что-нибудь из мужского? Раз уж в модельеры подалась.
– Он по женской специалист, – скривился Дима. – Отвратный мужик. Странный.
– Принц тебе по мужской подыщет, – улыбнулся Максим. – Или знаешь, что… я найду! Организуем дело. Прибыль пополам.
– Нас одежду изобретать закинули? – резко отозвался Дима. Он окончательно замерз и думал только о том, как побыстрее вернуться во дворец к теплу камина. Замерзающая от холода, скучающая поодаль фрейлина, укрепила его в мыслях.
– Вот опять.
– Что опять?
– Твоя кислая мина. Она не идет столь хорошему личику.
– Тебе–то какое дело до моего личика?
– Может мне есть дело, – сказал маг, присаживаясь на качели. – Такая хорошенькая девушка не должна грустить. Будь позитивнее. Хочешь согрею?
– У тебя лучница есть, – грубо ответил Дима. – Ее грей.
– Да я ничего такого! – ухмыльнулся маг, придвигаясь ближе. – Просто ищу точки соприкосновения.
– Вот с ней и касайся, – Дима решительно поднялся с качели. Максим протянул руку пытаясь схватить, но тут же опомнился и отдернул.
– Очень ты мне нужен был, – зло парировал маг. – Гомик несчастный.
– Вау, какие мы резкие, – ухмыльнулся, обернувшись Дима. Он с удивлением отметил, что Максима видел всяким, но таким впервые. Вспомнился равнодушный взгляд Паши накануне. «Эти двое не воспринимают меня всерьез!» – очевидная мысль злила. Подозрение о том, что его использовали, выросло в уверенность. Внутри закипала ярость.
– Ну ты дерзкая, я отвечаю твоей монетой.
– А ты теперь решил, что на коне и можно поиграть в мачо? Отдохнул и заскучал без лучницы? Кухарку найди!
– Не хочу кухарку, – оскалился Максим. Его загоревшийся взгляд выдавал намерения с потрохами. – Да! Я на коне. А ты будешь подо мной.
– Пошел на–хер, – зло отозвался Дима. – Конь!
– Слышь, Балмора тут нет. Теперь у тебя будет другой хозяин, – бросил в спину разъяренный Максим. – Шкура!
Дима вихрем пронесся мимо растерявшейся фрейлины, поднимая подолом плаща желтые листья. Отчетливое чувство, что его загоняют в угол, яростью разгоняло кровь. Маг совершенно недвусмысленно показал свои намерения, удивив и даже немного испугав. Больше всего бесила невозможность послать всех куда подальше. Единственное место где можно пока спрятаться, это пресловутая спальня, но, глубоко внутри, крепла уверенность, что достанут и там.