Зеленая ветвь
Шрифт:
Во всех этих должностях в течение трех лет он вполне оправдал ожидания правительства. Честными свойствами своими, обнаруженными в различных случаях, благородным и благоразумным поведением он снискал себе совершенную доверенность правительства и любовь страны.
Господин Раенко - человек смирный и твердый. Он вполне сознает, что такое долг, и с чрезвычайным усердием и честностью исполняет взятые на себя обязательства. Я не знаю за ним тех увлечений ума и сердца, благодаря которым в политике самые способные люди бывают весьма опасными,
Повторяю: я так уверен в характере Раенко, что ручаюсь за него перед его императорским величеством, как принял бы смелость ручаться за самого себя.
Навпали, 19/31 мая 1831 г."
Напрасно президент Греции ручался за Раенко перед его императорским величеством. Напрасно давал он ему блестящую характеристику, в которой, дабы не раздражать царя заслугами Райкоса на службе в Греческой республике, сознательно умалил их: даже не упомянул о его семнадцатимесячном губернаторстве, назвал его подполковником, а не полковником... Все равно это не помогло.
Русский царь настолько ненавидел все, связанное с революцией, что никогда не мог простить своему подданному, осмелившемуся служить республике, сражаться под ее знаменами, да еще заслужить похвалу президента! Царь возненавидел Раенко.
По возвращении в Россию Николая Алексеевича сослали поручиком в Нижегородский полк. На Кавказ царь определял ненавистных ему вольнодумцев в надежде, что там их найдут пули непокоренных горцев. В Нижегородский полк царь зачислил Михаила Юрьевича Лермонтова и младшего брата Пушкина Льва Сергеевича...
36. КОЛЫБЕЛЬ
К приезду Райкоса Иванко и Елена успели окрестить младенца и дали ему имя деда - Кондратий.
У его колыбели - корзины, сплетенной из молодых веток лозняка, еще пахнущих свежей весенней листвой. Райкос проводил большую часть времени. Все интересовало его в Кондрате: и невыразительные черты личика, в которых тяжело было уловить сходство с родителями, и разрез глаз, и цвет волос, лишь обозначенных пушком. Райкоса умиляло в новорожденном и плотное тельце, и смышленость, и живость, с которой он таращил глазки на людей, и даже громкий крик. Впрочем, вел себя Кондратка смирно. Солидно и мужественно, как заметил Райкос.
– Богатырь растет, сразу видно - удался в деда, - таков был его окончательный приговор.
Инспектирование десантного отряда полковник провел бегло, как бы торопясь. Так же бегло оглядел батарею из пушек, отбитых у неприятеля.
Иванко гордился этой батареей. Она была удачно установлена на высоком холме. Из ее люнетов можно удобно вести круговой обстрел кораблей противника, если они появятся со стороны моря.
Райкос, сам артиллерист, казалось, мог бы это заметить и если не похвалить командира за такой удачный выбор позиции, то хотя бы обратить на это внимание. Но, к великому огорчению Иванко, Райкос быстро прошел мимо люнета, словно куда-то
Так же небрежно оглядел османские знамена, отнятые в бою, и горы трофейного оружия. А затем быстро зашагал к домику, где под низенькой крышей на перекрестке закопченных стропил висела колыбель с Кондраткой.
Вот, оказывается, где находился магнит, притягивающий инспектирующего. Не солдаты, не пушки, не знамена, не трофеи, а маленький Кондратка. Иванко понял это, чувство ревности кольнуло его сердце.
А Райкос уже несколько раз принимался корить его и Елену:
– Не могли подождать моего приезда - поторопились крестить, выговаривал полковник, качая колыбель.
– Уж очень хотелось поскорее дать ему имя, - оправдывалась Елена.
– А я так хотел быть крестным...
– Переживает он, - шепнула Елена мужу.
– Поторопились мы с крещением. Явно поторопились.
Они старались развеять огорчение Райкоса, развлечь его. Устраивали прогулки по морю. Угощали. Но гость время от времени впадал в странную задумчивость. Растерянно смотрел куда-то вперед, никого не замечая, пощипывал кончики рыжеватых усов.
– Женить его надо, ему уже давно за тридцать перевалило, - решила однажды Елена.
– На ком здесь его женить?
– недоуменно ответил Иванко.
– На гречанке, что ли?
– А разве наша хуже, чем ваша? Ты же на мне женился!
– воскликнула Елена.
– Да я к тому, что жену ему нужно особую. Знаешь, какую? Образованную!
– Тогда ему в Россию надо возвращаться.
– Верно, Еленушка. Верно ты сказала, милая моя. Ехать домой ему надо. И нам вместе с ним. На Буг. Знаешь, как там сейчас поют соловьи? Разливаются! Вот бы послушать! Пора нам, видно, всем на родную землю возвращаться. Война закончена.
Им и в голову не приходило, что к такому же выводу пришел Райкос, склонившись над колыбелью с Кондраткой.
Райкосу очень понравился ребенок, и захотелось вдруг стать отцом. Он испытывал зависть к своему другу - моложе, а уже имеет и любимую жену, и сына. Везет же людям!
И, глядя на спящего в колыбели ребенка, он решил круто повернуть свою жизнь - покончить с одиночеством. Человек не должен бобылем ходить по жизни. Пора обзавестись семьей и возвратиться на родину.
– Что ж, Иван Кондратович, поедем в Навпали, а оттуда в Россию, сказал он другу.
– Мы с Еленой тоже так решили, - посмотрел на жену Иванко.
– Завтра же...
– Завтра, пожалуй, не сможем.
– Не хватает времени собраться?
– Время-то хватило бы, да у меня должок небольшой есть. Последний. Вот отдам завтра должок - тогда можно. Не привык я, Николай Алексеевич, в должниках оставаться. Расквитаюсь и "чистым" уеду. Подождите...
– Вот чудак! Конечно, подожду. А что же это у тебя за должок, Иван Кондратович?
– Да так, пустяки! И говорить не стоит, - махнул рукой Иванко.