Зеленая война
Шрифт:
Среди запасов крупы преобладал рис. Его-то я и решил использовать в своей кулинарной задумке. Но попытки растолочь твердые зернышки в глубоком ковше вручную никаких результатов не принесли. Сначала я взгрустнул, но потом сообразил, что можно сварить кашу, а потом уже налепить из нее тонкие хлебцы и хорошенько просушить на сковородке. Получится то же тесто, только уже в готовом к употреблению состоянии.
До этапа каши все шло хорошо. Густая масса даже не успела пригореть к кастрюле, так как я очень тщательно ее перемешивал. А вот с сушкой возникли проблемы. Сковороды, найденные
Впрочем, масло в доме было. Оливковое, судя по этикетке. Стоя на морозе, оно превратилось в густую гелеобразную субстанцию и не вытряхивалось из бутылки. Теперь отогрелось и пахло, вроде бы, нормально.
Ожидаемого облегчения его применение не принесло. Рис прилипал почти так же, только теперь еще и приходилось терпеть брызгающий во все стороны раскаленный жир. Ладно. Будем действовать иначе. Я сдвинул сковороду с конфорки и полез в духовку. Туда я еще не заглядывал, предполагая, что та вряд ли когда-нибудь пригодится.
Внутри обнаружился запылившийся противень и несколько форм для кексов разной величины. Вот это должно быть к месту. Надраив железную поверхность, я тонко размазал по ней рисовую массу и отправил все это в духовку, выставив минимальную температуру. Пусть спокойно сушится. С этой мыслью отправился листать журналы.
Периодически заглядывая в прозрачную дверцу, я раз за разом не наблюдал никаких изменений. Моя супер-лепешка не румянилась, не становилась более аппетитной на вид и даже не подгорала. Наконец не выдержал, достал ее и потыкал спичкой. Мягкая.
Пришлось усилить нагрев. Тут я уже следил за пищей гораздо внимательнее. Не сказать, что поверхность сильно поменялась, но ее края стали потихоньку отставать вместе с тонкой пленочкой, похожей на клей.
Я достал противень, потряс. Прилипла. Впрочем, поверхность уже не проминалась. Наверное, готово. Я перевернул поддон над столом и хорошенько стукнул. Это возымело эффект. Мелкие асимметричные куски рисового «хлеба» и грандиозное количество крошек полетели во все стороны.
Я попробовал один осколок. М-да. Нужно было специй добавить, что ли. И соли побольше. Столько мороки и так мало готового продукта!
Несмотря на общее фоновое ощущение разочарования в своей идее, я продолжил. Это было хоть сколько-нибудь осмысленное занятие. Дабы разнообразить его, я экспериментировал с приправами, и все походные заготовки имели совершенно разный вкус. Часть из них слегка подгорела, но я не стал выбрасывать, а просто положил в отдельный пакет. На самый черный день.
После сна продолжил свою работу. Успокоился только когда накопился достаточно большой мешок.
Инопланетянки приходили еще пару-тройку раз до моего выхода. Я видел их почти каждый день, но никаких успехов в нашем общении не намечалось. Они все так же однотипно растягивали губы при виде меня. Теперь их улыбки казались приклеенными и фальшивыми.
Возможно, Антон в своем поведении был не так уж и неправ.
Нет, конечно, он поступил ужасно жестоко и бессмысленно. Но похоже это и вправду абсолютно чуждые существа, которых нам никогда не понять.
Антон! Вот, кто мне нужен в путешествии наверх! И почему я не подумал об этом сразу? Ему наверняка понравится идея посмотреть на настоящее солнце там, над зеленой завесой. А может быть, и найти людей.
Как жаль, что я оставил девочке найденные фломастеры! Я бы мог расписать ему все в цвете, и он бы сразу понял!
Быстро одевшись в комбинезон, я отправился в ближайшие дома искать другие цветные рисовальные принадлежности. Учитывая, что не стал уходить далеко от центра, пару раз натыкался на квартиры с пришельцами. Однозначно понял, что они замечали меня, но по-прежнему вели политику невмешательства. Впрочем, по их жилью я не копошился.
Сегодня не везло. Я нашел даже лыжи, которые радостно прихватил с собой, а вот качественных пишущих принадлежностей больше не было. Или плохо искал. Бродил до самой темноты, пока не откопал маленькую коробочку с пятью цветными карандашами. Один, черный, был сточен совсем коротко. Зеленый и желтый – сломаны. Красный и синий – даже не начаты. Последнего не хватало.
Я вернулся домой, не обратив никакого внимания на инопланетянок во дворе. Заточил карандаши и стал рисовать картинку с горой, облаками, трубой, испускающей зеленый дым и окрашивающей в тот же цвет всю нижнюю половину мира. Вверху, над облаками, солнце сияло привычно желтым, и им наслаждались многочисленные человечки.
Кажется, получилось хорошо и понятно. Завтра с утра возьму рюкзак, все припасы и пойду к русскому. А оттуда сразу отправимся на гору. Заводить в свое убежище я его пока не буду. Пусть это лучше станет сюрпризом по возвращении.
В окно прилетел снежок. С ума сойти! Им, значит, можно меня игнорировать, а мне нет? Я вышел. Обе стояли у крыльца. В этот раз ладони мне протянули и взрослая, и младшая. Эмоциональный контакт получился более сильным, чем всегда. Я ощутил участие и тревогу. Оказывается, им не стало скучно, они просто подумали, что со мной случилась какая-то неприятность.
– Да нет, все хорошо. Я просто пойду туда завтра, – освободил одну руку, показал на себя, на гору и сделал пальцами движение, будто иду. Девочка снова ухватила мою ладонь. Поняла? Похоже.
Теперь гости испытывали беспокойство и страх, которые пытались передать мне. Человек бы сейчас уговаривал «Не ходи! Это опасно!». Собственно, ни к чему мы в итоге не пришли. Я уже все решил.
***
Наутро, проснувшись, я плотно позавтракал, натянул комбинезон, прихватил рюкзак и вышел в неизвестность. Конечно, не забыв проверить электроприборы. Выключил все, но питание дома оставил. Не хотелось, чтобы все напрочь выстыло и испортился насос. Наверно, до моего прибытия вода в трубах была как-то спущена, а происходит ли это автоматически – вопрос. Всю конструкцию я обнаружил в низком подполе. Видимо, дом построили прямо над пробуренной скважиной. Не знаю, принято ли тут так или это оригинальное решение, но для холодных краев, пожалуй, вариант подходящий.