Зеленая заря
Шрифт:
О, гордость… Слабость настоящих орков. Их ватагу впервые назвали парнями. Ваздакка сплюнул медный провод, который до этого жевал. Йунцы, парни... Все это не имеет значения, когда тебе некуда стрелять.
Мектаун похож на йудишку. Он обещает тебе драку, а потом начинает прятаться за стены и убегать в дыры, оставляя тебя с рубилом в руке одного и грустного. Но, кажется, сейчас все могло измениться.
Ваздакка медленно поднял взгляд и положил руку на шестизаряд. Посчитал их. Их было много. Больше трех. Но меньше ста. Вездесущие гретчины и сноты тряслись от нетерпения по щелям, ожидая развязки. Их длинные
Конечно же, они хотят узнать, где их ноб. Где Килла Ван Кила, этот ноб, выдающийся даже на фоне ярких личностей, населяющих Мектаун. Килла, обильно механизированный, с клешней и крутой броней, просто не мог пропасть без последствий. Тем более Килла был не только сильным, но и хитрым орком. Он вел дела с прячущимся в тенях гретчинами, знался с диггами, бил морды нобам. Он дышал этим городом. Он всегда знал где клевый лут и загадочный хлам. Любой четкий мек знал Киллу. Килла нанимал ватаги йунцов, банды диггов или даже пару парней и уходил в странные и секретные места, всегда возвращаясь один. И здыхивал крутой шмот. То, что он помер при захадошных обстоятельствах, просто не могло не вызвать вопросы.
— А чо везете? — спросил главный из тех, что остановили их на этой залитой дождем, пустынной улице.
Но это был Мектаун. Никто и никогда не спрашивал о Килле Ван Килле.
— А чо надо? — рявкнул Гонгог, высунувшись из кабины. Он был за рулем. А еще, он становился паджигалой. Даже нашел курительные грибы с тонкими ножками. Если поджечь такую ножку с одной стороны, и вдохнуть с другой, тебя наполняет вкусный, густой, фиолетовый дым. Паджигалы такое очень любит. Вот и сейчас, щуря красные глазки, Гонгог прикурил курительный гриб прямо от паджиги.
— Ты чо, грот? — пошел на обострение неприятный тип и поднял свое стреляло еще более неприятно большого калибра. Ваздакка дернулся, намереваясь выхватить свой шестизаряд и всадить по пуле в левый глаз главному и тем двоим, не, троим… Короче, многим. Орк делает трупы. А трупы делают его нобом.
Но сделать Ваздакка ничего не успел. Едва он вскочил, Баздуг дернул его назад и Ваздакка упал между двиглом и кабиной, надежно там застряв.
— Это не наше! Мы эта.. Мы лут меку везем! — заорал Баздуг.
— Какому? — спросил тип со стрелялом.
— Этому! — рявкнул Баздуг и ткнул стрелялом в конец улицы.
Вдалеке, в толпе и в самом деле шел огромный мек в желтом доспехе.
— Золотому Жубу?! — изумился предводитель неудавшихся бандитов.
— Да, ага. Этому, Жубу! Точна, ему везем! Гонгог, давай, двигай!
Гонгог двинул тачилу дальше, поскрипывая и шкрябая днищем о выступающие из дороги камни, прямо к меку. Он оказался дальше, чем казалось в начале. Потому как мек оказалось, был реально большой.
Вокруг него была свита. Впереди и по бокам гремели железными ботинками парни с бальшими стрелялами, хмуро зыркая по сторонам. Кучи гретчинов суетились вокруг мека, некоторые на бегу протирали желтые поверхности доспеха Золотого Жуба, другие поливали дорогу перед ним сквиговым маслом.
Огромные лапы Золотого Жуба
— Слышь, Блескожуб! — заорал Баздуг издалека. — Сатри, че мы тебе привезли!
Золотой Жуб, с гулом приводов повернулся на звук. Стреляла, паджиги и бомбометы его телохранителей повернулись куда быстрее. Но меку хватило всего одного беглого взгляда, чтобы увидеть, что в таится в неприметной тачиле.
— Вааах! — загрохотал Золотой Жуб и всплеснул лапой и силовой клешней в восторженном жесте. — Какой красивый! Везите ко мне в мекстерскую!
Глава 18. Баивой вагон
Грохот и лязг реморккопмлекса Жолотого Жуба сливались в уютную, словно обливающую теплой радостью, музыку. В этих звуках человеческому уху было бы трудно уловить гармонию, зато любой орк чуял её сердцем, вплетая свои яростные взрыки в периодические вопли покалечевшегося или просто пнутого грота. Или ударами своих кулаков по стенам вторя ударам “Бигмекбума”, большого парового молота. Иногда орки замирали в восторге от особенно изящного сочетания визга режущей поверхности самодельной "мегапилы" по металлу, скрежета разрядов энергетически инструментов и стона гнущегося металла.
Ваздакка тоже растворялся в музыке работающей мекоркстерской, и не стеснялся вплетать в неё и свои нотки. Правда, он использовал для этого сквигволынку. За то время, пока он с его ватагой были здесь, он заметно заматерел. Обзавелся шмалялом и “понтовыми” наплечниками на броню, сделанными из обрезков броневых листов. А еще Гонгог подарил Ваздакке волосяных сквигов. Эти кровососущие паразиты впивались в кожу орка как клещи. Полностью забуриваясь под кожу крохотной головкой и оставляя снаружи тонкое, длинное, покрытое волосами тела.
Волосяные сквиги бывали самых разных цветов. Ваздакке достались глубоко малинового цвета. Всего штук двадцать. Почти все он разместил на лысине, но некоторых он пытался понюхать, поэтому парочка мелких вцепились в верхнюю губу чуть ниже носа. Ваздакка любил своих волосяных сквигов, иногда даже, с помощью проволоки, делал из них что-то вроде прически. Впрочем, это не заставило его отказаться от своей любимой шляпы. Ваздакка не заметил, как кто-то дополнил его шляпу массивной броневой пластиной спереди.
Остальные парни тоже стали выглядеть куда солиднее. И опаснее. И не удивительно — они уже побывали в двух очень жестких зарубах в граничных цехах.
Бигмеки обычно просто брали, что им было нужно. Даже если это было производственное помещение другого бигмека. Поэтому специализированные цеха часто переходили из рук в руки — очень может быть, даже без ведома самих бигмеков. Как ни странно, это было даже на пользу производственному процессу. Если заявка составлена из злобных орочьих рож и озвучена выстрелами из пулял, то востребованное оборудование редко простаивает и чаще работает на того, кому оно в данный момент нужнее.