Зеленая заря

Добрый Владислав

Они стояли так довольно долго. Зрагмаш беседовал с Сарфом.

— Это мои бошки, — довольно похлопывал по черепам на поясе Сарф.

— Уху, — хриплым филином отозвался Зрагмаш, явно больше занятый высматриванием своего любимого сквига.

— Одна бошка лучше чем без бошки. Значит, многа бошки лучше чем одна! — продолжал развивать мысль Сарф.

— Да, эта тощна, с башкой лучше чем без, да, — оценил глубину мысли Зрагмаш. И тут же попытался выдать что-то не менее глубокое. — А еще она твердая!

Зрагмаш

постучал себя по лбу костяшками пальцев огромной лапы, со звуком, похожим на треск ломающейся сухой ветки. И тут же вскрикнул. Но не от боли. У орков довольно высокий болевой порог. Зрагмаш рыкнул:

— Уздечка! Я ж уздечку забыл! Так, всем стоять тут! Я ща! Вернусь ща! Придет Пушистик, хватайте его и держите, пока я не приду! Поняли?! — дождавшись нестройного подтверждения, Зрагмаш быстрым шагом удалился за ближайшую кучу хлама.

Конечно же, не прошло и пары минут, как появился Пушистик.

Это был самый большой сквиг, какого только Ваздакка видел за свою жизнь. И не только потому, что Ваздакка никогда не видел других сквигов. По имперской квалификации Пушистик проходил как сквиг-колосс. Он был примерно в два раза выше любого из йунцов. А в его пасти могло поместиться и четверо. И, пожалуй, еще бы осталось много места. Пушистик вынырнул словно из под земли — видимо недалеко была складка местности или котлован, скрывавший его огромную тушу до этого момента. Шумно втянув воздух дырами носа, Пушистик глухо заурчал, как мог бы заурчать кот размером с имперский титан. И обратил взгляд всех шести глаз на Моркуша, который тоже заметил сквига и теперь во всю хромал обратно к своим.

Громадные лапы пушистика вонзили огромные когти в каменистую землю и тяжелая, как три слона туша сквига, двинулась вперед. Слишком огромный, чтобы набрать сразу скорость, Пушистик медленно разгонялся, взрывая когтями лап землю, отбрасывая назад крошенный бетон. Он опускал каждую из своих лап с глухим звуком, словно кто-то вбивал сваю в землю. И этот глухой и страшный звук становился все ближе и раздавался все чаще.

— Я егхо нашёёёл! — заорал Моркуш. Это было лишним, не заметить Пушистика не смогли даже йунцы. Но этот крик вывел их из легкого оцепенения, вызванного появлением ездового сквига Зрагмаша.

— Хватай его! — заорал Ваздакка и бросился вперед, прямо навстречу Пушистику. Остальные йунцы, не колеблясь и мгновения, бросились за ним.

Стоять на месте остался только Узбог. Трудно сказать, когда он успел прибиться к ватаге. Уверенно можно только сказать, что ранение в голову все же сказалось на его когнитивных функциях, раз он не присоединился к остальным. И, так как Узбог не присоединился к остальным в их атаке на Пушистика, то я затрудняюсь сказать, как именно ранение сказалось на его когнитивных функциях, в лучшую или худшую сторону.

Тем временем Пушистик грохотал по бетону шумно вдыхая воздух. Он все

еще набирал скорость и двигаясь явно на запах сушеного снотлинга. Того самого, которого держал Моркуш. Понимая, что одному душить Пушистика будет маятно, Моркуш побежал навстречу остальным. После ранения Моркуш все еще слишком сильно хромал и бежать со сломаной ногой ему было трудно. Чувствуя по дрожанию земли, что Пушистик все ближе, он сделал неожиданно хитрый, для орка, ход. Бросил в одну сторону вонючую сушеную тушку гретчина, а в другую прыгнул сам. Но этот хитрый трюк уже не был нужен.

Пушистик заметил йунцов и бежал прямо на них, не обращая внимания на Моркуша. Все быстрее, и быстрее. Не пробежав и полсотни шагов, Ваздакка понял, что этот сквиг и не думает убегать от них. Зато, уже так разогнался, что если пробежит мимо, то его никогда не догнать. Прямо впереди на земле валялась стальная балка. Могучий двутавр, почти не изъеденный коррозией, шириной в две человеческие ладони.

— Надо его стопать! — зарычал Гонгог, вторя мыслям Ваздакка.

— Хватай ету штуку! — заорал Ваздакка и, подавая пример, с разбегу вцепился в двутавр. Остальные йунцы, которые были с ним, последовали его примеру.

— И, вааа! — заорал Ваздакк, подавая команду. Двутавр надо было развернуть в сторону стремительно приближающегося Пушистика. Зеленные верхние лапы йунцов вздулись от напрягшихся мышц. Железная балка даже не шелохнулась. И неудивительно, ведь одним концом она уходила глубоко в бетон. Будь иначе, её бы давно залутали.

— Иии, вааааррр! — зарычал Ваздаккаи уперся ногами в бетон а лапами в непослушную балку. Пушистик набрал приличную скорость и несся к ним огромными, выглядящими обманчиво неторопливыми скачками, каждым скачком выбивая из под ног облака пыли.

— Арргхх! — застонали вразнобой Йунцы. А потом синхронно заорали и напрягли все свои силы, синхронно крикнув — Вааааагх!

С чудовищно громким стоном металла двутавр согнуло и развернуло в сторону приближающегося гигантского сквига. Трудно сказать, повезло ли йунцам и двутавр был подпилен, но не до конца, или сами орочьи боги помогли своим отпрыскам, но в тот самый момент, когда пушистик с утробным рыком прыгнул вперед, очевидно намереваясь размазать йунцов по земле, стальная балка была направлена одним концом в его сторону.

Двутавр, кажущийся тоненьким прутиком на фоне гигантского сквига, скользнул в пасть сквига, полную огромных зубов. На Пушистике было надето нечто вроде намордника, грубого железного устройства, не позволяющего ему закрыть пасть. Двутавр скользнул внутрь полуоткрытой пасти, уперся там то ли в покрытое еще растущими зубами нёбо чудовища, то ли в конструкции “намордника”... Суть в том, что Пушистик, несмотря на огромную массу и хороший разбег, с размаху встал. Повис на двутавре, как рыба на крючке.