Зеленая звезда (Человеком быть, это трудно)

Умарбеков Ульмас Рахимбекович

— Буду учиться, — ответил Абдулла и смутился почему-то. — Хочу поступить на физмат.

— Дельно, — сказал Абид-ака. — Математику любишь?

— Да.

— Дельно. Учись, племянник, учись. У твоей матери вся надежда на тебя. Как отец-то себя чувствует?

— Ему лучше.

— Дай бог ему поправиться. Какую он болезнь-то заимел? Гипер… гм… как это называется?

— Гипертония.

— Гипертония, — повторил Абид-ака. — Будь проклята эта хворь. Помню, года три назад он сюда приезжал. Сколько он тогда у нас прогостил, неделю, что ли?

— Неделю.

— На

охоту с ним вместе ходили. Вон туда, — показал Абид-ака на край хлопкового поля. — Твой отец — настоящий стрелок, очень редко промахивался. Вот и настреляли мы тогда что-то около ста перепелок. А уж вечером такой плов приготовили, половину добычи в плов положили, а из другой половины шашлык сделали. Тогда твой отец и не вспоминал о болезнях.

Абид-ака призадумался. Машинально вынул из кармана смятую папиросу, закурил.

— Люблю я твоего отца. Много он добра мне сделал, женил, дружкой был на свадьбе.

— А вы приедете к нам погостить? — спросил Абдулла.

— Приеду. Вот Зухра вернется из роддома, и приеду. Вместе с перепелками.

— Ему их есть нельзя.

— Ну, скажешь тоже, парочку-то, наверное, можно… Ладно! Встанем, что ли, продолжим? Еще разок обойдем поле, и хватит. Эй, Тешабай, Тешабай, ты где?

Пес вынырнул из клевера, подбежал к хозяину.

И все началось сначала. Светило солнце, гремели выстрелы. Но только теперь Абдулла уже не отставал от дяди и вдруг даже «ура!» крикнул, когда Абиду-ака удалось подстрелить сразу двух перепелок.

Внезапно послышался протяжный крик арбакеша, и на дороге показался фургон, нагруженный арбузами. Абид-ака опустил ружье.

— Теперь стрелять уже опасно, — буркнул он.

Арбакеш, оказавшийся молодым парнем, подъехал поближе, поздоровался, спросил:

— Ну, как охота?

Абид-ака ответил скромно:

— Да вот, всего-то штук двадцать настреляли.

Парень окинул взглядом груду перепелок, улыбнулся недоверчиво:

— Да тут у вас больше! А вы пить не захотели, охотнички?

Он подозвал Абдуллу и протянул ему большой арбуз:

— Вот бери, бери, самый вкусный… Да, кстати, Абид-ака! Поздравляю с сыном!

— Спасибо.

— Теперь вам уж придется закатить плов из отборного, девзиринского риса. Да с перепелками.

— Отведаешь моего плова, Хамид. Это уж точно.

Арбакеш поехал дальше по дороге, Абдулла же с арбузом в руках пошел за дядей к арыку.

— Жажда замучила, давай-ка съедим арбуз прямо здесь, чего там еще нести его куда-то. — И Абид-ака на ходу достал из кармана складной нож.

Присели. Только Абид-ака вонзил острие в зеленую корку, как арбуз треснул. Красная сочная мякоть арбуза была на вкус сладка и прохладна.

— Вот и родниковой воды не надо, — заметил Абид-ака.

Один большой ломоть он дал Тешабаю. Пес завилял хвостом и стал есть арбуз. Да еще и семечки выплевывал!

Абдулла удивился:

— Никогда не видел, чтобы собака арбузы ела. Вот это да! Он у вас молодец.

— А ты думал!.. — Абид-ака хотел

было еще что-то сказать, похвалить собаку, но в это время со стороны кукурузного поля послышалась высокая трель перепелки. Абид-ака так и замер с ломтем арбуза в руке. Абдулле показалось, что перепелка выводила теперь по-новому, как-то особенно отчетливо: «Так-тарак, так-тарак, так-тарак…» Абид-ака поднялся с места.

— Куда? — спросил Абдулла. Азарт охоты прошел, и ему не хотелось, чтобы и эта певунья была убита.

Тешабай по движениям хозяина догадался, что он намерен делать, и стремглав бросился в кукурузу.

— Дядя, не надо в эту стрелять! — сдавленно крикнул Абдулла. Горло у него перехватило.

Абид-ака не расслышал. Все произошло очень быстро. Тешабай сразу нашел перепелку и заставил ее подняться в воздух. Грянул выстрел. Перепелка тут же нырнула вниз, в заросли кукурузы. Собака побежала отыскивать дичь.

— Дядя, отзовите собаку! — закричал Абдулла.

Абид-ака хлопнул по колену, окликнул Тешабая. Тот нехотя остановился. Тут и подоспел Абдулла:

— Дядя, ну зачем вы в нее стреляли?

— Ты бы сказал пораньше… — смущенно промолвил Абид-ака. — Похоже, дробинка только задела крыло…

Абдулла углубился в заросли кукурузы. Из одного ряда он перебрался на другой, на третий, на четвертый, но перепелки нигде не было видно. Он двинулся дальше, внимательно осматривал междурядья. Раздвинув в очередной раз стебли, Абдулла вдруг увидел шагах в десяти от себя девушку в белом платье и белой косынке. Она стояла, склонив голову, и держала в ладонях подранка. Абдулла подошел поближе.

— Живая перепелка? — спросил он.

— А если бы не живая, вы бы очень расстроились? Мало вы их настреляли, и эту надо было подбить? — сердито сказала девушка, не глядя на парня.

— Я тоже не хотел, чтобы ее убили, — виновато произнес Абдулла.

Девушка подняла голову, и Абдулла обомлел.

— Гюльчехра?

— Ой, так это ты… Это вы!.. — чуть не вскрикнула девушка и машинально свободной рукой потянула вниз подол платья.

«Как она изменилась! — пронеслось в голове у Абдуллы. — Была девчонка, угловатая, худая, кожа да кости, а теперь… вы только посмотрите на нее! Красавица… Чистое тонкое лицо, большие удлиненные черные глаза, светящиеся мягким светом. Густые сросшиеся брови, нос с едва заметной горбинкой…» Полные губы девушки слегка дрожали, она была смущена неожиданной встречей.

Наверно, прошла целая вечность, прежде чем Абдулла заговорил. Он перевел взгляд на перепелку, кашлянул.

— Ее можно вылечить?

Внезапно на лице девушки выступил румянец.

— Наверно, можно, у нее крыло задето. Посмотрите сами. У бедняжки сердце так быстро бьется. Испугалась.

С этими словами Гюльчехра протянула к нему руку. На ладони лежала перепелка, мигая маленькими бусинками глаз…

— Она так хорошо пела, — сказал Абдулла.

— Да, очень хорошо, — оживленно поддержала его девушка, — я даже остановилась, заслушалась…