Зеленоглазая леди

Робардс Карен

– Вы же знаете, что я не хочу в Англию! – запротестовала Анна, посмотрев с натянутой улыбкой на человека, которого она стремительно начинала ненавидеть больше всех на свете.

– Знаю. И все же, возможно, до этого дойдет. Но мы еще посмотрим, дорогая, посмотрим...

Усугубляя и без того неловкое положение, мерзавец обнял ее за плечи мускулистой твердой рукой и по-братски сжал их.

14

Несколькими минутами позже гости рассеялись по имению. Чарлз повел Хилмора посмотреть плантацию, а этот ужасный Джулиан

почему-то выразил желание сопровождать их.

– В конце концов, – сказал он любезно, – раз я обязался помочь своей дорогой сестре принять решение насчет плантации, то следует знать, о чем речь, а сейчас для этого настало самое подходящее время.

На самом же деле он, конечно, хотел узнать размеры плантации и прикинуть ее стоимость. Он собирался выкачать эти сведения из своих спутников, а Анна никак не могла ему помешать. Она явно негодовала, с трудом заставив себя улыбнуться и помахать им вслед рукой. Омерзительный друг Джулиана выпустил новую порцию слюны на газон. Не сказав ей ни слова, он отправился с лошадьми за угол дома – вероятно, на поиски конюшни. Анна почувствовала, что близка к истерике. К тому же ее страшно тошнило, поэтому она поспешила в дом.

Руби уже спускалась вниз по лестнице. Она нарядилась в изумрудно-зеленое шелковое платье, слишком элегантное для буднего дня. Но, должно быть, она видела приближение экипажа Чарлза и переоделась.

– Где же Чарлз? – спросила Руби, приостанавливаясь на нижней ступеньке лестницы и удивленно оглядываясь.

– О, Руби, случилось самое ужасное! Он отправился показывать новому управляющему плантацию. Идем поскорее в гостиную, пока они не вернулись!

Любопытная Руби последовала за Анной. На пороге гостиной она заметила осколки оттого, что еще недавно было дорогой вазой.

– Что здесь случилось? – спросила она.

Не в силах совладать с залившим лицо румянцем, Анна покачала головой.

– Я... я уронила ее, – пробормотала она, избегая взгляда Руби.

Брови старшей подруги изумленно приподнялись. Она хотела было о чем-то спросить, но Анна жестом заставила ее замолчать. Впервые за несколько лет она закрыла двери, чтобы обеспечить им уединение. После этого поспешно, шепотом, изложила Руби все о постигшем их ужасном несчастье. Единственное, о чем она умолчала, это о непростительной попытке Чейза посягнуть на нее. Об этом, как и о своей постыдной реакции на нее, она не только не могла говорить, но и даже думать.

К тому времени, как Анна закончила свой рассказ, Руби опустилась на софу, опираясь лбом на руки. Глаза ее были широко раскрыты.

– И ты огрела его этой вазой? Не знала, что ты на такое способна, моя прелесть.

Став пунцовой от смущения, Анна пробормотала что-то невнятное. Но Руби уже искала выход из создавшегося положения.

– Нам просто придется попросить Раджу пристрелить его, – твердо сказала Руби.

– Что? – Анна уставилась на подругу, не веря своим ушам.

– Ты меня слышала. Если у тебя есть лучшая идея, поделись ею со мной.

– Но ведь это убийство!

– Неужели? То, что пытается сделать он, не намного лучше.

– Мне все равно. Я просто не могу его убить.

«Хотя эта мысль и соблазнительна», –

подумала Анна.

– Тогда приготовься к тому, что всю оставшуюся жизнь будешь делать то, что он скажет. Ты никогда от него не избавишься, как и от страха, что он все расскажет.

Анна побледнела. Она поняла, что оказалась даже в худшем положении, чем думала.

– Может быть, он поймет, что продать Сринагар не так-то просто? На чайные плантации нет особого спроса, и об этом он скоро узнает. Может быть... может быть, он просто уедет?

– А может быть, и свиньи умеют летать? – мрачно заметила Руби. – Все же я думаю, что простейшим решением было бы его пристрелить.

– А как быть с его другом?

– И его тоже.

– Нет!

Анна твердо решила не уступать искушению.

– Руби, даже и не пытайся поделиться своей идеей с Раджой Сингхой. Это было бы убийством. Я знаю, что совершила кражу. Это большой грех. Но убийство!..

– Ты слишком мягкая. Я и раньше это говорила, – покачала головой Руби.

– Мне плевать! Убийство – нет! Послушай, Руби! Этот человек, Джулиан Чейз... так его зовут... собирается всем сообщать, что он мой деверь. Пока мы не придумаем какого-нибудь ненасильственного способа избавиться от него, ты будешь общаться с ним как с моим родственником. Даже дома. Если Раджа Сингха догадается о подлинном положении вещей, он может подсыпать мерзавцу яду в чай! Тем более что может и грянуть скандал, если кто-нибудь узнает, что он мне вовсе не родственник...

– Яду... – задумалась Руби. – А что? Это мысль!

– Руби!

– Ладно, пока пусть будет так, как будет. А как насчет Челе и?

– О Господи! Я и не подумала об этом.

На мгновение Анна закрыла глаза, потом снова открыла.

– Думаю, придется ей сказать, что он ее дядя. Мне это претит, но не вижу другого выхода.

– Я не думала, что так получится. Я заметила, что в последнее время она кажется счастливее. Ты позволишь ему снова обсуждать продажу плантации?

Анна тяжело вдохнула.

– Нет-нет. На это я не могу пойти. Но...

– Нам придется принять решение, – предупредила непреклонная Руби, – поэтому ты должна собраться с силами.

– Думаю, им потребуется моя помощь, чтобы устроиться на ночь. Пойду-ка лучше позабочусь о комнатах. Думаю, в восточном крыле.

Восточное крыло представляло собой длинную одноэтажную деревянную пристройку. Ее соорудил прежний хозяин, введенный в заблуждение. Сначала она хотела поселить там слуг, но ее собственные слуги (за исключением Кирти, спавшей в комнате рядом с детской Челси) предпочитали хижины под глиняными крышами, построенные за садом.

Деревянная обшивка дома начала подгнивать из-за жары и сырости, свойственных островному климату. Деревянные полы на таком же фундаменте давно покоробились. Ходить по такому полу было даже опасно, так как в любой момент он мог провалиться. Мебель тоже была в скверном состоянии. Матрасы и мягкая обивка мебели за долгие годы обрели запах плесени, который невозможно было истребить ни выбиванием, ни проветриванием.

«Да, – решила Анна, – это, пожалуй, подходящее жилье для незваного гостя и его приятеля».