Зеленоглазая леди

Робардс Карен

– Ну же, тише, – удивленно сказал он, увидев две крупные слезинки, сползавшие по щекам.

– Я ненавижу и презираю вас, – прошептала она. Повернувшись спиной к нему и разбитому зеркалу, она подошла кокну и остановилась перед ним, невидяще глядя в сад. Ни за что на свете она не позволила бы дочери увидеть ее слезы.

Джулиан, подошедший сзади, увидел, как сотрясаются ее плечи. Внезапно он почувствовал себя величайшей скотиной на свете. Шелковистая масса ее волос, свернутая жгутом и собранная в тяжелый узел на затылке, отливала серебром. А позднее послеполуденное солнце, струившее свой свет,

золотило отдельные пряди. В этом строгом черном платье ее спина казалась особенно узкой и хрупкой, а талия невероятно тонкой. Он внезапно осознал, как она миниатюрна и как молода.

И его представление о ней как о дерзкой авантюристке вдруг треснуло и разбилось, как это зеркало. Джулиан заметил, как мужественно она пытается побороть слезы. Знакомое чувство, как назойливое насекомое, дразнило и будоражило его. Эта сводившая его с ума девчонка плакала.

– Ну же, ну, – повторил он, чувствуя себя беспомощным перед ее слезами. Его руки сделали неуклюжее движение, чтобы опуститься на ее плечи. Он был готов прижать ее к груди и утешить, но она вся как-то сжалась, замерла, уже готовая отшатнуться. Анна отвернулась к окну, и Джулиан смог разглядеть нежный профиль: плотно сжатые губы, пушистые ресницы, прямой маленький носик, покрасневший от слез.

«Да, она прекрасна!» – подумал Джулиан.

Анна глубоко вздохнула и открыла свои огромные зеленые глаза. Чистая красота этих прозрачных и ничего не видящих глаз, омытых слезами, сразила его как удар молнии. Он долго смотрел на нее. И это созерцание внушало большую тревогу. Разве можно забыть эти глаза?

– Мама! – Маленькая девочка тихонько, почти бесшумно, подошла к Анне и потянула за юбку. – Мама! Ты плачешь?

– Нет, цыпленочек, – ответила Анна, пытаясь украдкой смахнуть слезы. – Конечно, нет.

– Да, плачешь. Почему вы обидели мою маму?

Девочка укоризненно подняла к нему маленькое задумчивое личико. Этими своими серебристыми волосами и хрупкой фигуркой она до смешного походила на мать.

Правда, глаза у девочки были нежно-голубыми, как небо.

Джулиан никогда особо не восторгался детьми, но все-таки был тронут.

– Я не обижал твою маму, – пояснил он мягко, опускаясь на корточки и заглядывая девочке в глаза. – Что-то ее расстроило, и она заплакала.

– О! – воскликнула малышка, размышляя. Гнев медленно уступал место раздумью, и это было заметно по ее лицу. Подумав, она сказала: – Должно быть, это потому, что мама не любит находиться в этой комнате. Знаете, здесь умер мой папа.

– Челси!

Анна бросилась к дочери и опустилась возле нее на колени. Она обняла малышку, будто пытаясь защитить ее.

Анна с укоризной посмотрела на Джулиана поверх головки Челси, но тот не обратил на это внимания, а сосредоточился на маленьком серьезном личике.

– Я этого не знал, – сказал он. – Очень сожалею о твоем папе.

– Спасибо. Мы с мамой тоже очень сожалеем.

Она смотрела на Джулиана ясными глазами, будто изучала и запоминала каждую его черту. Удовлетворенная, она спросила:

– Вы мой дядя?

На мгновение Джулиан смутился, а потом сказал:

– Думаю, да.

– Дядя кто?

– Джулиан, – ответил он со смехом. – А ты Челси? Она кивнула. Джулиан протянул ей руку.

– Ну, здравствуй, Челси, – сказал

он, когда девочка протянула ему свою ладошку.

– Вы знаете моего дядю Грэма? Он подлый, – проговорила Челси с заговорщическим видом.

– Челси!

Анна попыталась взять дочь на руки, но та воспротивилась и принялась извиваться.

Хмуро поглядывая на Джулиана, Анна явно волновалась за дочь. Джулиан поднял глаза и заметил неприкрытую враждебность в зеленых глазах, потом снова переключил внимание на ребенка.

– Я его знаю, и ты права, потому что он и в самом деле подлый.

– Мама его боялась. Когда мы были в Гордон-Холле, иногда ночью она приходила и пряталась в моей комнате. Я тоже его боялась. Но, думаю, вас я бояться не буду.

– Спасибо, – ответил он серьезно, решив, что обдумает свое открытие позже, на досуге.

В его мозгу постепенно вырисовывался образ Анны, совершенно непохожий на тот, который у него сложился во время пребывания в Ньюгейте и позже, на корабле.

Челси ему улыбнулась, и Джулиан отвлекся. Даже сейчас было понятно, что эта милая девочка когда-нибудь станет сногсшибательной красавицей и будет разбивать сердца, как ее мать. Эта мысль ему явно не понравилась. Он нахмурился, поднялся на ноги, а Челси все смотрела на него снизу вверх, чего-то недопонимая, и улыбка ее тускнела, уступая место какому-то неопределенному выражению.

– Пойдем, Челси, поищем Кирти. Ты согласна? – спросила наконец Анна, когда девочка позволила взять себя на руки. – Она, наверное, гадает, куда ты подевалась. Ты снова от нее убежала?

Челси опустила головку, не зная, что ответить.

– Ты не должна этого делать, – сурово пожурила ее Анна. – Ты же знаешь, что если бы осталась с Кирти, то не наткнулась бы на змею.

– Мне жаль, мама. Но я проголодалась, и она пошла готовить мне пудинг. Ее долго не было.

– Ясно. Но, как мне известно, ты должна была дожидаться ее в детской?

– Да, мама.

– Так вот, моя дорогая, когда в следующий раз Кирти скажет, чтобы ты ждала ее, ты так и сделаешь. Поняла? Пойдем-ка посмотрим, где она. Возможно, она с пудингом уже вернулась в детскую и ищет тебя под кроватью, в гардеробе – всюду. Она, наверное, гадает, куда же ты запропастилась.

Челси поняла, что мама шутит, и улыбнулась. Анна ласково потрепала дочь по плечу, холодно кивнув Джулиану, и направилась к двери.

Там нерешительно переминался с ноги на ногу Джим, по-видимому, только что вернувшийся из холла. Когда Анна проходила мимо, он посторонился и мотнул головой, а Руби сверкнула на Джима глазами. Очевидно, эти двое только что обменялись колкостями.

– Я нашел комнаты, которые подойдут нам больше. Если вам все равно, миссис, то нам там будет хорошо.

Анну удивил его тон. В нем слышалось почтение, а это уже было нечто новое.

Она посмотрела на него с недоверием.

– И прекрасно, – согласилась она, – очень хорошо.

– А вы тоже дядя или нет? – спросила тонким голоском Челси.

– Нет, мисси, нет. Меня зовут Джим, – ответил он.

– Слава Богу! Одного дяди вполне будет достаточно. Вы согласны? – спросила Челси, заставивстоявшего сзади Джулиана чуть л и не задохнуться от смеха. Однако он не посмел рассмеяться вслух из страха ранить чувства ребенка.