Зеленые холмы Земли. История будущего. Книга 1
Шрифт:
Когда старик ушел, Мэри Лу положила руку Дугласу на плечо и заглянула ему в глаза:
– Бедный мальчик!
На лице его отразилась вся гамма расстроенных чувств, которые он скрывал от отца.
– Вот ведь, Мэри Лу, – когда все у нас шло так хорошо! Но больше всего я переживаю за папу.
– Да, понимаю.
– И черт побери, я ничего не могу с этим поделать! Это все политика, а штат целиком принадлежит зажравшимся рэкетирам.
Мэри Лу разочарованно и слегка насмешливо посмотрела на него:
– Арчи Дуглас, большой маменькин сынок! Ты ведь этого
Он тупо уставился на нее:
– Нет, конечно. Я буду бороться. Но я прекрасно понимаю, что полностью разгромлен. И я прекрасно понимаю, что проиграю. Это ведь не моя сфера.
Мэри Лу метнулась через всю комнату:
– Ты меня удивляешь. Ты сделал величайшее изобретение со времен динамо-машины и говоришь о том, что тебя обставили?
– Вообще-то, это твое изобретение.
– Чушь! Кто разработал отдельные компоненты? Кто смешал их, чтобы получить полный спектр? И к тому же – что значит «не твоя сфера»? В чем проблема? В энергии! Все твои трудности из-за нее. Ты же физик – придумай какой-нибудь способ получить энергию, которую не пришлось бы ни у кого покупать!
– Что предпочитаешь? Атомную энергию?
– Будь реалистичнее. Все-таки ты не Комитет по атомной энергетике.
– Я мог бы поставить на крыше ветряную мельницу.
– Уже лучше, но все равно не годится. Напряги как следует нужный узел на конце своего спинного мозга, а я пока приготовлю кофе. Похоже, нам снова предстоит работа на всю ночь.
– Ладно, Кэрри Нейшн [27] , – улыбнулся он. – Я готов.
– Вот это уже другой разговор, – весело улыбнулась она в ответ.
Поднявшись, он подошел к ней, обнял за пояс и поцеловал. В его объятиях она расслабилась, но едва их губы разделились, она тут же его оттолкнула:
– Арчи, ты напоминаешь мне цирк Эла Барнса. «Все актеры – звери».
Когда забрезжил рассвет, придав их лицам мертвенную бледность, они устанавливали две панели холодного света, одну напротив другой. Арчи поправил их так, чтобы расстояние между ними составляло ровно дюйм.
27
Кэрри Нейшн (1846–1911) – участница движения трезвости в период, предшествующий принятию сухого закона в США. Стала известной тем, что защищала свои убеждения радикальными методами.
– Так… практически весь свет от первой панели должен попадать на вторую. Включи питание первой панели, сексапильная крошка.
Она щелкнула выключателем, и первый экран засветился, залив своим свечением второй.
– Теперь посмотрим, верна ли наша замечательная теория.
Арчи подсоединил вольтметр к электродам второй панели и нажал черную кнопочку внизу прибора. Стрелка прыгнула к двум вольтам.
Мэри Лу взволнованно заглянула через его плечо:
– Ну как?
– Работает! Вне всякого сомнения. Эти панели работают в обе стороны. Подай на них ток – и получишь свет. Подай на них свет – и получишь электричество.
– Каковы потери энергии, Арчи?
– Одну минуту. – Он подключил амперметр, изучил
– Солнце взошло, Арчи. Давай вынесем панель номер два на крышу и попробуем при солнечном свете.
Несколько минут спустя они установили вторую панель и электроизмерительные приборы на крыше. Прислонив панель к световому люку так, чтобы на него падали лучи восходящего солнца, Дуглас подсоединил к электродам вольтметр и считал показания. Стрелка тут же скакнула к двум вольтам. Мэри Лу радостно подпрыгнула:
– Работает!
– Должно работать, – заметил Арчи. – Если свет от другой панели заставляет этот отдавать ток, то солнечный свет просто обязан делать то же самое. Подсоедини амперметр, посмотрим, какую мощность мы получаем.
Амперметр показал восемнадцать целых и семь десятых ампера.
Мэри Лу посчитала на логарифмической линейке:
– Восемнадцать и семь десятых умножить на два… выходит тридцать семь целых и четыре десятых ватта, или около пяти сотых лошадиной силы. Не так уж много – я надеялась на большее.
– Так и должно быть, детка. Мы используем только видимый свет. Эффективность солнца как источника света составляет около пятнадцати процентов; остальные восемьдесят пять – инфракрасное и ультрафиолетовое излучение. Дай-ка мне бегунок. – (Она протянула ему логарифмическую линейку.) – Солнце испускает порядка полутора лошадиных сил, или одной целой и одной восьмой киловатта на каждый квадратный ярд поверхности земли, обращенной прямо к солнцу. Из-за поглощения в атмосфере теряется около трети, даже в ясный полдень в пустыне Сахара. Выходит одна лошадиная сила на квадратный ярд. Здесь, при восходящем солнце, мы можем получить не больше одной трети лошадиной силы на квадратный ярд. При пятнадцатипроцентной эффективности имеем около пяти сотых лошадиной силы. Все сходится – что и требовалось доказать. Почему у тебя такой мрачный вид?
– Ну… я надеялась, что нам хватит солнечной энергии с крыши, чтобы приводить в действие фабрику. Но если для того, чтобы получить одну лошадиную силу, нужно двадцать квадратных ярдов, этого явно недостаточно.
– Выше голову, малышка. Мы создали панель, которая вибрирует только в диапазоне видимого света; полагаю, сумеем создать и другую, атоническую, которая будет вибрировать при любой длине волны. Тогда она станет поглощать любую попадающую на нее лучистую энергию и отдавать ее назад в виде электричества. В полдень мы сможем получать с этой крыши примерно тысячу лошадиных сил. Потом нам потребуется установить аккумуляторные батареи, чтобы накапливать энергию в пасмурные дни и по ночам.
Мэри Лу заморгала, глядя на него огромными голубыми глазами:
– Арчи, у тебя когда-нибудь болит голова?
Двадцать минут спустя он снова сидел за столом, погруженный в предварительные расчеты, пока Мэри Лу сооружала на скорую руку завтрак. От работы его оторвал ее вопрос:
– Куда ты подевал ту бутылку, громила?
– Маленьким девочкам не положено пить средь бела дня, – ответил он, подняв взгляд.
– Да ты просто дикарь, приятель. Я всего лишь хочу сделать соус для блинчиков, заменив бренди кукурузным виски.