Зеленые и Серые
Шрифт:
— Роджер Уи… — оборвал себя Роджер, вовремя спохватившись. — Просто Роджер.
— Ладно, — сказал Ставрос. — Я так понимаю, вы не можете дожидаться Александра. Но может, хоть с кем-то поговорите?
— Опять же, кого вы предлагаете? — спросил Роджер.
— Тут есть женщина по имени Сильвия, — сказал Ставрос. — Не уделите ей несколько минут?
У Роджера, но спине пробежали мурашки. Меньше всего на свете ему хотелось оставаться здесь даже лишнюю секунду.
Но Порфирио по-прежнему держал его на мушке. И как-никак
— Разумеется, вы можете уйти в любую минуту, — пообещал Ставрос. — Но поговорить с Сильвией в ваших же интересах, да и Меланты тоже.
— Кем она приходится Меланте?
Роджер чувствовал себя увереннее. По-видимому, Ставрос неправильно истолковал его колебания, приняв нерешительность за осторожность. Может, удастся выкрутиться, притворяясь мужественным и сдержанным.
— Она член семьи, — сказал Ставрос. — Всё будет нормально. Поверьте.
Роджер поджал губы, словно взвешивая варианты, затем кивнул.
— Хорошо, — как бы делая одолжение, произнес он. — Где она?
— Я покажу, — вызвался Порфирио, запихивая пистолет в карман брюк.
— Я сам, — сказал Ставрос. — Проходите, Роджер. Рядом с внутренней дверью на стене висел домофон.
Ставрос не стал нажимать на кнопки, а просто повернул ручку и толкнул дверь. Старинный холл, будто чудом избежал веяний времени. Ставрос указал на полированную деревянную лестницу, и они начали подниматься.
— Вы сказали, что Сильвия — член семьи, — сказал Роджер. — Семьи Меланты?
— Мы все — семья Меланты, — ответил через плечо Ставрос.
— Вот как? — Роджер нахмурился.
Глаза и цвет лица у Ставроса действительно были как у Меланты, но, помимо этого, никакого сходства с ней он не имел. Дальний родственник? Или имеется в виду, что они принадлежат к одной народности?
Они поднялись на третий этаж. В воздухе кружилась смесь странных ароматов; Роджер невольно наморщил нос, пытаясь уловить составляющие. Пахло, конечно, едой, но ему никак не удавалось определить национальную принадлежность кухни.
— Сюда, — произнес Ставрос, открывая дверь.
В коридор ворвалась еще более сильная волна экзотических запахов. Собрав волю в кулак, Роджер вошел.
С первого взгляда комната напомнила Роджеру гостиную девятнадцатого века, с цветочными мотивами на обоях, простым темным ковром на полу и мебелью, среди которой чувствовал бы себя уютно его дед. Приглядевшись, он отметил и атрибуты современности: абстрактные картины на стенах, телефонный аппарат, а в дальнем углу на столе компьютер новейшей модели.
Посередине комнаты стояла темноволосая женщина лет тридцати с теми же южными чертами, что у Меланты и тех мужчин, которых он встретил внизу. К блузке, почти у плеча, была приколота брошь, свитая из тонких серебряных нитей. Брошь, весьма походившая на ту, что лежала у него в кармане.
— Входите, Роджер, — пригласила женщина,
— Спасибо, — сказал Роджер. — Просто коллега? Не член семьи?
— Мы все — семья, — ответила Кассия. — Сюда, пожалуйста.
Женщина вступила в сводчатый коридор, выходящий из задней части гостиной, и жестом пригласила идти за ней. Роджер двинулся следом и, пользуясь, случаем, разглядел брошь поподробнее. Она не являлась копией той, что лежала у него в кармане, но, несомненно, была выполнена в том же стиле. Роджер гадал, хороший или дурной это знак.
Мебель в столовой представляла собой такое же смешение старины и современности, что и в гостиной. Середину комнаты занимал длинный деревянный стол, окруженный стульями с прямыми спинками, которых хватило бы человек на пятнадцать. За столом обедало пять-шесть ребятишек, примерно от шести до одиннадцати лет. У ближнего конца стола сидела женщина средних лет, по всем признакам — воспитательница. Напротив, у дальнего конца, восседала куда более пожилая дама, вся седая, с лицом, изборожденным глубокими морщинами. Дети веселились, смеялись и болтали на незнакомом языке, уплетая угощение за обе щеки.
Роджер нахмурился. Обед?
Без сомнения, это обед. Большие тарелки, полные ломтей отварного мяса — похоже, ягнятина, — да еще рис, три вида овощей, черный хлеб домашней выпечки, масло и молоко. Точно обед.
В одиннадцать часов утра.
— Вы Роджер.
Роджер перевел взгляд со стола на лицо пожилой женщины. Даже время не смогло уничтожить следы поразительной красоты. Ясные внимательные глаза искрились умом. У нее был такой же, как у Меланты и Кассии, средиземноморский цвет лица.
Так же как и Кассия, она носила изящную серебряную брошь, только с зеленым камнем.
— Да, — подтвердил он. — А вы Сильвия.
— Верно, — сказала она. — Я признательна, что вы согласились поговорить со мной.
— Не за что, — ответил Роджер. — Жаль прерывать раут.
— Едва ли общество шестерых детишек можно назвать раутом, — с улыбкой произнесла Сильвия.
— Должно быть, невероятно прожорливые, — сказал Роджер, кивая на стол. — Или ждете пополнения в рядах едоков?
Дети перестали разговаривать и с любопытством смотрели на посетителя.
— Полагаю, нам лучше перейти в гостиную, — сказала Сильвия, отодвигая стул.
Несколько слов на том же непонятном языке, и дети вернулись к еде.
— Они учатся дома, — объяснила она, выходя из-за стола.
— А обед, — спросил он, — в одиннадцать утра?
— У них отцы работают в ночную смену, — сказала она. — Они сегодня задерживаются, и мы разрешили детям пока поесть.
— Ясно. — Роджер прикусил губу.
Значит, на него навалится этакая толпа? Просто здорово. Когда он и Сильвия вернулись в гостиную, Кассия стояла у дивана с высокой спинкой.