Зеленый круг
Шрифт:
Сначала я решаю, что это барсук, но вдруг меня осеняет: это же дикая свинья! В этот момент зверь отрывается от еды и поднимает на нас взгляд. Он застывает на месте и с удивлением, даже почти с любопытством нас рассматривает. Затем хрюкает, поворачивается и уносится в кусты.
Свинья не успела много съесть, большая часть нашей рыбы остается целой. «Ничего, мы угощаем», — думаю я. Очень рада, что нам наконец удалось встретить хоть какое-то живое существо.
— Подумать только, дикая свинья! — говорю я.
— Вряд ли это была дикая свинья, — возражает Дэвид.
—
— Скорее всего, это одичавшая домашняя.
Мы возвращаемся к навесу. Дина уже проснулась.
— Что это было? — спрашивает она.
— Свинья, — отвечает Дэвид. — Скорее всего, одичавшая.
— Вы думаете, она пришла с фермы?
Дэвид пожимает плечами.
— Может быть. Но с таким же успехом она могла прийти откуда угодно.
— Нужно забрать оттуда рыбу, — говорю я. — Эта хрюшка наверняка вернется.
Дина кивает.
— У меня болит копчик, — жалуется она. — Наверное, лежала на камне.
Она переворачивается и начинает ощупывать землю.
Габриэль тоже просыпается и потягивается.
— Что тут случилось? — спрашивает он.
— Мы видели свинью, — отвечаю я.
— Правда? — удивленно говорит Габриэль и садится.
Дина что-то внимательно рассматривает.
— Посмотрите, что я нашла! — вскрикивает она и поднимает небольшой предмет.
— Надо же, зажигалка! — говорю я.
— Должно быть, она лежала в заднем кармане.
Раздается тихий щелчок. Затем еще несколько. Слабый язычок пламени вспыхивает и озаряет темноту под навесом.
— Она работает! — удивленно произносит Дина.
— Погаси, — говорю я. — Не трать газ.
Какое-то время мы сидим молча. Я наблюдаю, как темнота рассеивается. Скоро рассвет. Скоро на Земле наступит новый день. Дэвид сворачивается калачиком около меня, и через несколько секунд я слышу его тихое сопение. Габриэль и Дина тихо переговариваются. Они обсуждают, как нам перехитрить и поймать свинью. Дина предлагает выкопать глубокую яму, накрыть ее хворостом, а сверху положить несколько кусков рыбы.
Я думаю о Леди, пони, принадлежавшей одной из сестер-близнецов. Интересно, где она? Умерла? Или, может, ускакала на волю и теперь живет жизнью дикой лошади? Как так получилось, что и мы, и животные живы, в то время как все остальные, кажется, погибли? Или где-то есть еще люди? В городах? А есть ли вообще эти города?
— Может, двинемся дальше? — предлагаю я.
Дина и Габриэль прерывают разговор о свинье и поворачиваются ко мне.
— Нужно попытаться найти людей, — продолжаю я.
— Ты уверена? — спрашивает Дина.
Я киваю.
— Это может быть опасно, — говорит Дина.
— Рискнем?
Габриэль качает головой.
— Нам нужно быть осторожными, Юдит. Лучше останемся здесь и будем совершать вылазки, чтобы разведать обстановку.
— Здравая мысль, — говорит Дина.
Я ложусь в постель и задумываюсь.
— Как вы считаете, что произошло в этом доме? — наконец спрашиваю я.
— Что-то с ним не так, — отвечает Габриэль. — То, что мы видели, как-то не сходится с реальностью.
Я
— Все это совершенно нелогично. Но мы ведь это видели.
— Однако это вовсе не означает, что это действительно так, — говорит Габриэль. — Все это похоже на фильм или виртуальный мир.
Размышляю над его словами. Я с ним почти согласна. То, что мы видели в доме, напоминает чей-то розыгрыш.
XV
Я просыпаюсь от того, что под навесом жарко, как в солярии. Солнце уже высоко. Оно жарит своим красно-желтым огнем, словно гигантская зажигалка. Кожа сухая, как старая газета, а язык — как потертая наждачка. «Воды!» — думаю я и ползу к мешкам с водой. Допиваю остатки из первого мешка.
Поднимаюсь на ноги и вижу, что моих друзей нет. Овечьи шкуры свалены в кучу. Мне нехорошо, и я снова опускаюсь на четвереньки. Пытаюсь отползти куда-нибудь подальше, чтобы укрыться от противного солнца. Голова гудит, как осиное гнездо. Вдруг я начинаю плакать. Слезы приходят, словно внезапный дождь. Прижимаю ладони к лицу и чувствую, как они наполняются слезами.
Наконец мне удается с собой совладать. Я облизываю соленые от слез руки. С трудом поднимаюсь на ноги; шум в голове усиливается, но я стараюсь не обращать на него внимания. Стою и пытаюсь остановить круговерть мыслей. Интересно, какой сегодня день? Впрочем, какая теперь разница? Дней в привычном понимании больше не существует. Я задаю себе вопрос, кто дал названия дням недели, почему они были так не похожи друг на друга, почему сначала шел именно понедельник, а за ним вторник? А потом среда, четверг и пятница? Почему дни складывались в недели, а недели — в месяцы? Месяцы — во времена года? Времена года — в год? Это же настоящее чудо! Волшебный механизм, приводимый в движение кем-то или чем-то, настолько привычным, что мы не придаем этому значения. Я вспоминаю слова Бендибола о буднях. «Ты был прав, — думаю я. — Будь ты здесь, я бы назвала тебя Королем Понедельником. Жаль, что все, что ты так высоко ценил, кажется, ушло безвозвратно».
Я гоню эти мысли прочь, но они пробудили во мне что-то забытое. Словно я наконец вышла из комы. То зомбиподобное состояние, в котором мы пребываем, опасно для жизни.
«Боже мой, — думаю я. — Нам нужно взять себя в руки. Нужно сесть и составить план».
Тут я слышу приближающиеся шаги и вижу, как из-за вала появляются друзья. Каждый тащит по охапке морской капусты. В животе у меня все переворачивается. Нет, только не водоросли.
— Вы что-нибудь видели? — спрашиваю я, когда ребята сваливают морскую капусту в кучу около меня.
Дэвид качает головой и слегка ослабляет свою повязку.
— Вода успокоилась, но над ней словно туман, — говорит он.
— Мы можем по очереди сидеть на валу и следить за тем, что происходит, — предлагаю я. — На случай, если туман рассеется.
— Или мы можем построить что-нибудь, что бы указывало на нас — говорит Габриэль, вытирая лицо ладонями. — Какой-нибудь знак.
Я киваю.
— С таким ориентиром мы тут больше не заблудимся.