Зелёный мозг
Шрифт:
— Я хотел бы, чтоб вы воздержались от акта, который мог бы оскорбить чувства некоторых сенсов, — сказал Тулук. — У нас и так довольно трудное время наведения мостов среди сенсов, не стоит поднимать еще и проблемы религии.
— Ну да, мы шпионили за Богом — или что бы там ни было — долгое время, — сказал Маккай. — Вот почему сейчас мы собираемся получить спектроскопическую запись этого. Сколько вы будете еще там возиться?
— Спокойно, спокойно, — пробормотал Тулук. Он снова активизировал
— Эта чертова жара! — сказал Тулук. — Почему вы не попросите Калебанца открыть дверь на улицу?
— Я уже сказал почему.
— Ну да, но это не делает задачу легче!
— Вы знаете, — сказал Маккай, — когда вы сделали мне вызов и спасли мне жизнь от топора Паленки — первый раз, помните? Сразу же после этого вы сказали, что связались с Фанни Мэ, и тогда вы сказали очень странную вещь.
— Да? — Тулук вытянул маленькую конечность и делал какую-то тончайшую наладку кнопки на корпусе под сверкающим кольцом.
— Вы сказали что-то о том, что не знаете, где вы живете. Помните это?
— Я никогда это не забуду. — Тулук склонил свое трубообразное тело над сверкающим кольцом, устремил пристальный взгляд назад сквозь него, в то время, как проводил тростью взад и вперед перед отверстием в кольце.
— Где это было? — спросил Маккай.
— Где было что?
— Где вы жили?
— А это. У меня нет слов, чтобы описать это.
— Попытайтесь.
Тулук выпрямился, взглянул на Маккая.
— Было что-то немного напоминающее пылинку в луче солнечного света в огромном море… и ощущение теплоты, дружбы, милостивого гиганта.
— Этот гигант — Калебанец?
— Конечно.
— Вот это я и подумал.
— Я не могу отвечать за точность этого инструмента, — сказал Тулук. — Но не думаю, что смогу наладить его точнее. Если бы мне дали несколько дней, какое-нибудь прикрытие — здесь странный радиационный эффект от этой стены за вашей спиной — и проекция прыгает. Я мог бы, я бы достиг достаточной степени точности. Ну, а сейчас? Я не могу взять ответственность.
— А вам удастся сделать спектроскопическую запись?
— О, да.
— Тогда мы, наверное, успели вовремя, — сказал Маккай.
— Что?
— К должному интервалу.
— А-а-а, вы имеете в виду порку и последующий за ней дождь искр?
— Вот это я и имел в виду.
— Вы могли бы… высечь себя сами, слегка?
Фанни Мэ говорит, что это не сработало бы. Оно должно быть сделано с жестокостью… и с намерением создать интенсивность ненависти… иначе оно не сработает.
— О-о, как странно.
Раздался хлопок, как будто вытаскивали пробку из бутылки. Давление воздуха в бичболе слегка упало, и Маккай испытал панический страх того, что Абнетт как-то удалось открыть пространство в вакуум, который мог бы отсосать воздух и убить их. Физики говорили, что это можно сделать, чтобы поток воздуха, задерживаемый приделанным к двери для прыжка барьером, заблокировал бы отверстие своим собственным эффектом столкновения. Хотя Маккай подозревал, что физики не знают всего о явлении глаза С.
Сначала он промахнулся, не попав в вортальную трубу двери для прыжка. Ее плоскость была горизонтальной и прямо над чашей Калебанца.
Через отверстие просунулась рука Паленки с хлыстом, нанесла размашистый удар в пространство, занимаемое не-присутствием Калебанца. Зеленые искры полились в воздух.
Тулук, облокотившийся над прибором, взволнованно бормотал.
Рука Паленки вытянулась назад, заколебалась.
— Еще! Еще!
Голос, раздавшийся через дверь для прыжка, несомненно принадлежал Чео.
Паленки нанес еще один удар, затем еще один.
Маккай поднял чэйген, деля внимание между Тулуком и бьющим и бьющим хлыстом. Получил ли Тулук свои показания с приборов? Нельзя было сказать, сколько еще таких ударов выдержит Калебанец.
Кнут взвился снова. Зеленые искры вспыхнули и упали.
— Тулук у вас достаточно данных? — нетерпеливо спросил Маккай. Рука и кнут убрались через дверь.
В комнате наступила странная тишина.
— Тулук? — прошипел Маккай.
— Полагаю, достаточно, — сказал Тулук. — Хорошая запись. Однако, я не могу поручиться за сравнение и идентификацию.
Маккай вдруг почувствовал, что в комнате какой-то шум. На фоне жужжания инструментов Тулука через дверь для прыжка проникало бормотание голосов.
— Абнетт? — позвал Маккай.
Отверстие приоткрылось, и в нем появилось три четверти лица Абнетт. От левого виска вниз по щеке шел синяк. Серебристая петля охватывала ее горло, а концы веревки были плотно зажаты в руке Пан Спечи.
Маккай увидел, что Абнетт пытается сдержать ярость, которая, казалось, готова разорвать ее вены. Лицо было то бледное, то вспыхивало. Губы ее были плотно сжаты, образуя тонкую линию. Сдерживаемая ярость светилась в каждой черте ее лица.
Она увидела Маккая.
— Видите, что вы наделали? — взвизгнула она.
Маккай оторвался от стены и уставился, как зачарованный. Он приблизился к двери для прыжка.
— Что я сделал? Это больше похоже на художества Чео.
— Это по вашей вине!