Зелёный пёс Такс и Господин Вещей
Шрифт:
— Для начала, вы можете мне сказать, какова была роль императора в ней?
— Он был ее автором и вдохновителем.
— В ней было что-то необычное?! — Стэнниоль немедленно ухватился за след… за легкую тень следа, пробежавшую по лицу барона.
— Да, — чуть помедлив, ответил тот. — Обычно мы действуем осторожно и очень тщательно готовим новые шаги. В нашем деле ни в чем нельзя быть полностью уверенным, ведь против нас играют такие же профессионалы. Плюс туман войны и все такое, сами понимаете… Император же предложил действовать фактически экспромтом, причем так, словно все ходы противника станут нам точно известны.
— Но вы в конце концов поддержали его?
— Да. Слишком велик был соблазн закончить партию в несколько ходов.
— Когда все началось?
— Совсем недавно, как ни странно. Император предложил свой план менее, чем за полный до карнавала. И почти сразу мы начали его выполнять.
— И как…
— К моменту смерти его величества практически все было закончено. Остается только правильно доиграть…
— Я не об этом! — нетерпеливо оборвал контрразведчика Стэнниоль. — Операция прошла именно так, как планировал император?
— Совершенно верно! Его величество как будто видел… Точнее, очевидно, не он, а некий маг, предложивший ему услугу… некой усовершенствованной магической слежки, как я полагаю?
— Вы уверены, что инициатива исходила не от императора?! — архимаг проигнорировал вопрос.
— Ну, насколько в этом можно быть уверенным, то да… — Литуссе задумался. — Идея появилась у его величества совершенно внезапно. Она, скажем так, не исходила из логики событий…
— Можете подробнее?
— Право, не стоит, — барон покачал головой. — Некоторые вещи не следует произносить вслух! Особенно, здесь и сейчас.
— Иногда это приходится делать, — Стэнниоль обезоруживающе мягко улыбнулся. — Я просто попытаюсь догадаться, а вы, если хотите, не будете ни подтверждать, ни отрицать.
— Не буду же я затыкать вам рот! — Литуссе вернул ему улыбку. — Надеюсь, вы сами понимаете, что можно говорить, а где надо остановиться.
— Спасибо, — архимаг изобразил легкий поклон. — Тогда, с вашего позволения, я начну. И, пожалуй… немного издалека. Например, с отношений между Империей и Горгомелем…
Контрразведчик все же обладал незаурядным самообладанием. Он даже не дрогнул. А вот Лабутински не удержался, сглотнул. Он был уроженцем пограничья, и противостояние между двумя государствами непосредственно касалось его семьи.
— …Этот конфликт не имеет компромиссного решения, — спокойно продолжал Стэнниоль. — Империя никогда не откажется от спорной провинции, которую считает своей. Она лишь вернула себе то, что ей некогда принадлежало. Но и Горгомель никогда не смирится с потерей. Без этой территории он чувствует себя недостаточно защищенным. И, кстати, правильно чувствует…
— Пока я полностью согласен с вашим анализом, — осторожно заметил Литуссе. — Но вы, маги, насколько мне известно, далеки от политики.
— Порой она сама подходит поближе к нам, — невесело усмехнулся архимаг. — Итак, возвращение провинции стало для Горгомеля, можно сказать, навязчивой идеей. Но воевать за нее с Империей… Уже пробовали, результаты оказались удручающими. На союзников надежды плохие. Что тогда остается? Например, попробовать уравнять силы за счет некоего… чудо-оружия! Но вот беда, разрабатывать его некому! Сильных магов, готовых творчески поработать на
— Может, вам стоит на этом остановиться? — мягким голосом предложил контрразведчик.
— Я уже заканчиваю. Мне не интересно, был ли «Шатер» обманкой с самого начала или он стал таковым, как говорится, по ходу пьесы. Я лишь подозреваю, что так называемое закрытие программы для стороннего наблюдателя должно было означать, что приоритетные разработки уже отобраны, и все ресурсы сосредотачиваются на них. Блестящая операция, барон, и я не шучу!
— Не скажу, что вы все правильно угадали, но ваша догадка близка к истине, весьма близка, — осторожно согласился Литуссе. — Поэтому вы должны понимать, почему уровень секретности был настолько высоким, и почему у меня даже и мысли не возникло поинтересоваться у его величества личностью его… помощника.
— Как долго он оказывал вам помощь?!
— Пытаетесь использовать метод исключения? — невесело усмехнулся контрразведчик. — Увы, все наиболее значимые события произошли за две руки до карнавала и больше. Поэтому я, как, наверное, и вы не могу исключить из списка подозреваемых старшего магистра Гобермана из ордена Бездонной Чаши. По крайней мере, с ним его величество общался тогда много и часто.
— Вернулся ли он в город? — быстро спросил Стэнниоль.
— Мы это так и не выяснили, — Литуссе развел руками. — В других мирах мы не работаем, а поспешно проведенная проверка показала лишь то, что он выехал из отеля за сутки до убийства и скрылся в неизвестном направлении. В Вольтанутене мы его не видели. Но вы сами знаете, как трудно поймать мага, который сильно желает от кого-то скрыться.
— Увы, знаю, — не стал спорить Стэнниоль. — Кого вы еще подозревали?
— Да, признаться, не возникло у меня никаких приемлемых версий, — с досадой вздохнул Литуссе. — Иначе, поверьте, я бы не молчал на наших совещаниях. Поначалу подозреваемым номером один был для меня Понт. Я довольно долго был в этом уверен. Можно сказать, пока его самого не начали убивать.
— Контрразведка не проследила?
— Контрразведка потеряла шпиона в карнавальную ночь! — с сильным неудовольствием бросил Литуссе. — Мы знали о его интересе к императорскому кабинету и, более того, даже подогревали его. Но не ожидали, что у него хватит наглости заявиться туда самому… А вместе с его величеством мы лишились и мага с его ясновидением!.. Или то было не ясновидение?
— Не ясновидение, — сердито проворчал Стэнниоль. — Это запрещенная Гильдией и преследуемая Надзором разработка. Смысл ее заключается в превращении обычных вещей в своих помощников. Например, шпионов и убийц.
— То есть даже обычный стол… — контрразведчик слегка побледнел, поняв теперь смысл странных манипуляций архимага перед началом совещания.
Стэнниоль мрачно кивнул.
— Но это не самая большая проблема, — продолжил он. — В сильно упрощенном варианте можно сказать так: вещь, уже вкусившая крови, не будет долго подчиняться господину.