Зелёный рассвет

Токацин

– Не успеешь, - покачал головой Фрисс. – Через день или два война закончится. А может, уже закончилась. Заключат новое перемирие – на год, если повезёт, на два…

– Хаэ-эй, - тихонько окликнул жителей Речник Айому, отложив удочку. Он указал на корабли, вылетающие из травяного леса над обрывом.

– Ке-есса! – закричал, выглядывая из кузницы, Гевелс Скенес.

Эмма охнула и замахала руками. Жители брызнули врассыпную. Фрисс привалился спиной к нагретому солнцем обрыву.

– Интересно слушать тебя, - прошептала Эмма. – А ты бывал когда-нибудь в месте, где книг много-много?

– В архивах? Конечно, - Фрисс любил почитать

в свободное время, хоть бы и легенды о героях древности.

– Побывай ещё раз, - колдунья огляделась. – Я хочу кое-что узнать.

– Что?

Она придвинулась ближе, сверкая глазами.

– Недавно Скенес опять сказал, что мы хуже куванцев и должны убираться отсюда…

– Они не имеют права выгонять вас. Я уже говорил им об этом и скажу ещё раз. Не обращай на них внимания, - ровным голосом посоветовал Фрисс.

– Ещё он сказал, что его род - самый древний и уважаемый на участке. Но мы тоже давно живём тут. И мне кажется, у них есть какие-то тайны. Очень нехорошие тайны, - понизила голос Эмма. Фрисс усмехнулся.

– И ты хочешь…

– Я хочу, чтобы ты узнал о них для меня. Пусть они замолчат!

«А это мысль…» - Речник ненадолго задумался. «Может, перестанут советовать мне, что мне делать, а другим семьям – куда им выселяться.»

– Поищу, - пообещал Фрисс, - но не уверен, что найду. Архивы – то ещё место.

– Я буду благодарна тебе, Фрисс. Если тебе нужно зелье, я сварю его.

– Да нет, пока ни к чему, - отмахнулся он. – Кстати, об Энергине… Если хочешь, могу отвезти тебя к Провалу и немного поводить по пещерам. Ты вроде как не была там?

– Я боюсь, Фриссгейн, - покачала головой Эмма. – Я же не Речница и не боевой маг!

Быстро пролетел и остаток дня – когда Фрисс отделался от всех жителей и пошёл купаться, было уже темно. А утром он собирался лететь дальше. «Станция, Вайнег её побери!» - вздыхал он, ворочаясь на постели. «Может, сарматы всё-таки без нас обошлись?»

Глава 07. «Флан»

Речник Фрисс подбросил в печку соломы всего один раз, чтобы корабль смог оторваться от воды после ночного отдыха, и больше его не подгонял. На взгляд Речника, хиндикса и так летела чересчур быстро, будто дождаться не могла, когда попадёт на станцию. «Всегда бы так летала, а то вечно засыпает на подъёме,» - с досадой думал Фрисс, высматривая впереди высокую полосатую трубу «Флана». Там, где её было видно, начиналась территория станции – «Мы живём под станцией» - говорили обитатели соседних участков.

Труба, окрашенная в песчаный, жёлтый и чёрный, возвышалась и над Рекой, и над обрывом, и была так же привычна глазу, как скалы, Высокий Лес и сама Река. Столь же привычны были местным изменения, вносимые станцией во всё живое. Фрисс, давно тут не появлявшийся, выглядывал эти изменения и кивал себе головой – пусть сарматы не рассказывают, что на станции не бывает утечек…

Сооружения «Флана», обнесённые единой стеной, охватывали берег полумесяцем и глубоко врезались в обрыв. Над обрывом склонялась Высокая Трава – и она была гораздо ниже и суше, чем повсюду, и ни Мелн, ни Золотая Чаша, ни багряный Кенрилл не украшали берег своими цветами. Лишь Дерево Ифи, вырастающее даже из щепки и выживающее под любым излучением, уцелело здесь. Но по Дереву Ифи никогда не поймёшь, двадцать лет ему или двести – и кто знает, хорошо ли ему тут расти…

Реку отравить тяжелее, чем землю, но не раз и не два вода начинала

мерцать под стенами станции. Агва избегали её, куванцы проплывали мимо так быстро, как могли. Даже Инальтеки обходили сарматов и их сооружения по широкой дуге. Фрисс был согласен с ними – разумному существу нечего делать рядом с этими штуковинами. Да и неразумному… даже рыба, проплывающая тут по весне, когда мёртвая вода течёт вниз по Реке, даже ракушки на дне – и те наелись яда до полной несъедобности. Уже все жители усвоили, что ниже по течению весной нельзя рыбачить, и точно нельзя ничего подбирать со дна, особенно – красивые блестящие штуки из фрила и металла! Никогда ещё сарматы не выкинули ничего нужного…

Фрисс смотрел на трёхцветную громаду с опаской – весной тут можно было ожидать всякого, даже если не подбирать лишнего на берегу. Весной станции просыпаются от зимнего сна, свирепое пламя в их стенах разгорается, а сарматы мешают ему пожрать и стены, и всю Реку, вырвавшись наружу. Пока все установки-альнкиты – вон там они, под огромными куполами, прочнее камня – не начнут работать как положено, ни один сармат даже спать не ложится… и поэтому весной они все не в себе. А будь это иначе, Фрисс сейчас не смотрел бы на Реку.

Тогда отряду Геса Моско неслыханно повезло – не только войти на станцию, но и изгнать оттуда сарматов, не получив отпора… и выжить, когда сарматы проснулись и поняли, что творится. Фриссу до сих пор снился иногда тот день – Речники, с оружием в руках вставшие перед воротами, озадаченный взгляд Гвеннона, предводителя всех сарматов «Флана», и разъярённый Речник Гес – он ведь чудом тогда не разрубил Гвеннона пополам, Фрисс и Найгис едва успели повиснуть на нём и оттащить от сармата… но страшнее всего – пробирающий до костей оглушительный вой, тревожный вопль самого «Флана». Фрисс до сих пор был уверен – не оттолкни он тогда Речника Геса, не впусти сарматов обратно на станцию – и эта махина всё-таки взорвалась бы и залила ядом пол-Реки. Речник Гес чуть не убил его тогда, Фрисс думал, что больше ему не служить в этом отряде. Так и вышло – Астанен обвинил Геса в попытке подрыва станции и изгнал из Речников. Гес с тех пор к станциям не подходил - а вот Фриссу пришлось, и Речник не был уверен, что сарматы не отыграются на нём за весь тот отряд. Они ведь злопамятные, могут и в глотку налить той водицы с ирренцием…

Рядом с «Фланом» корабль Фрисса казался крохотным. Речник летел мимо цепочки высоких куполов из блестящего фрила, над которыми возвышались трубы – немного пониже главной – и ветвистые вышки, мимо общей стены, окрашенной в жёлтый, охристый и чёрный, к центральному зданию, врастающему в обрыв. Никакой дым не выходил из труб, но Речник знал, что нельзя летать над ними – корабль немедленно вспыхнет от чудовищного жара. И никаких повреждений не было видно на стене или на куполах альнкитов. «Это хороший знак, наверное,» - думал Фрисс, озадаченно глядя на станцию. «Ничего не взорвалось весной, всё работает…»

У такого громадного здания не было ни одного причального кольца! Фрисс долетел до самого входа и понял, что привязывать корабль придётся к трубе из непрозрачного фрила, что выступала из стены и снова входила в ту же стену. Получалась петля, на вид прочная. Речник надеялся, что она выдержит – или хотя бы не относится к жизненно важным частям станции. Он бросил несколько острых якорей так, чтобы они воткнулись в землю и удержали корабль, спустился на землю и быстро привязал хиндиксу к трубе.