Земли за Башнями
Шрифт:
А следом молниеносный язык оплёл колено, чуть его не раздробив. Ратибор заорал в голос и пустился в яростные удары. Два взмаха, и на ноге минотавра затрепыхался серый обрубок. Поддев язык клинком, Ратибор сбросил с колена слабеющие тиски.
Освобождённая нога онемела, но упрямый воитель поковылял прямо на нетопыря, визжащего и плюющегося кровью. Теперь уже тварь пыталась сбежать, но застряла основательно. Ратибор достал из-за спины щит и закрылся им от попытки укуса. Приняв на умбон удар массивной головой, турич контратаковал метким уколом,
От боли нетопырь заметался и высвободился. Суматошно дёргаясь, гигант пополз прочь от укрытия Ратибора – тёмная кровь залила всю морду и крыло. Летун пустился в бегство и, несмотря на распоротую перепонку, попытался взлететь.
Воинский инстинкт погнал Ратибора добивать противника. Убрав щит с мечом, турич подхватил копьё и бесстрашно выбрался за частокол из сосен. Воин поспешил за прыгающей и бессильно размахивающей крыльями тварью. Брыкаясь и цепляясь когтями за деревья, нетопырь доковылял до прогалины. Здесь он разбежался и подпрыгнул, чтобы после очередной попытки рухнуть на краю обрыва.
Окровавленный нетопырь поднялся на ослабевших конечностях. Расслышав преследующего Ратибора, тварь обернулась со свирепым оскалом. Но турич не стал церемониться и, вложившись всем телом, метнул копьё. С выкриком Ратибор упал на живот, а пущенный снаряд пронзил нетопырю шею. Гигант вцепился когтями в древко и, дёрнув ушами, свалился в овраг. С грохотом и треском туша скатилась на дно.
Турич неспешно поднялся. Лес погрузился в тишину, лишённый своего крылатого царя. Переводя дыхание, Ратибор побрёл к краю обрыва, на дне которого увидел мёртвую тварь. Раскинутые крылья заслонили собой площадь, равную командирскому шатру.
Сражённый гигант не двигался: не было даже предсмертных конвульсий. А уцелевшее копьё торчало из шеи. Отличное оружие, которое уж точно пригодится в дальнейшем. Как бы Ратибору ни хотелось поскорее убраться, он принял решение спуститься за копьём. Отыскав подходящий спуск, турич направился ко дну оврага.
Глава 2. Корни и ключи
Последние аршины Ратибор скатился на боку. И только турич спустился, как до ушей его донеслось чавканье. Чьи-то зубы уже занялись демоном, хотя тот умер минуту назад. Появление очередной твари должно было спровадить Ратибора, но желание вернуть копьё пересилило. Надеясь столкнуться с хилым падальщиком, турич вооружился топором и двинулся вперёд.
Прижавшись плечом к дереву, Ратибор приготовился к стычке. Обступая ствол, турич вышел к мёртвому нетопырю. Картина открылась дрянная: над трупом возвышалась засохшая ива, один из корней которой и грыз тушу. Он вкручивался в плоть, чтобы затем резко выдрать кусок мяса.
Гибкий, словно змея, корень заканчивался уродливой головой. Короткие ответвления слагали вокруг неё этакую гриву.
Деловито чавкая, корень не сразу заметил Ратибора. Испугавшись вооружённого турича, создание замерло на секунду, а затем закопалось в землю. Не обманываясь трусостью твари, Ратибор заострил внимание
Ратибор медленно подкрался к копью. Внезапно раздался бормочущий голос:
– Ты, похоже, не собираешься причинять мне вреда, двуногий?
Воевода застыл, замахнувшись топором. Из-под палой листвы показалось отвратительное лицо. Корень хитро прищурился, уверенный, что сумеет сговориться с туричем. Грязной змеёй создание выползло из земли и вытянулось вверх. Безносое лицо сморщилось, как у ехидного старичка.
– Я не причиню тебя вреда, двуногий, даже если захочу. Остался я один, прикованный к этому бревну.
Создание пометалось из стороны в сторону, показывая, что ива и остальные её корни лишены жизни.
– Ты называешь меня двуногим? – переспросил Ратибор, опуская оружие.
– Ваш брат без разбору зовёт нас демонами, вот и я отвечаю тебе взаимностью. Хотя, если постараться, я вспомню, кто ты такой, двуногий.
Ратибор повесил топор на пояс и выдернул копьё из нетопыря. Пока воин изучал уцелевший наконечник, корень копался в памяти:
– Ты из туричей! – воскликнул тот, вспомнив. – Сын рогатого бога Тура, коего ты славишь молитвами.
– Уже не славлю, – пробормотал Ратибор, усаживаясь на плечо нетопыря. – Наш князь выбрал нового бога взамен Туру и семьи его.
– Никогда на моей памяти вероломство добром не заканчивалось, – ухмыльнулся корень.
– И часто ты видел, как предают свою веру?
– Несколько раз, друг мой. Не первую сотню лет я роюсь в земле. Раньше, правда, мне не было так одиноко.
Ратибор не ответил. Изогнувшись, корень спросил с ехидством:
– Новый бог туричей, стало быть, Джовита?
Воевода, нахмурившись, взглянул на ивового собеседника. Двигая ответвлениями, будто усами, корень как будто насмехался над Ратибором.
– Откуда тебе известно о Джовите?
– Он издавна ссылает в наши края двуногих. Но туричей среди них раньше не было. Стало быть, власть Джовиты добралась и до ваших земель.
– Что же, все изгнанники проходили мимо тебя?
– Кто-то попадался мне на глаза, за другими подглядывали мои собратья. Подобных мне предостаточно – мы многое подмечаем, а затем перешёптываемся под землёй.
Корень вздохнул и продолжил с грустью:
– К сожалению, давно я не сплетничал. Другие ивы уползли на восток, мои собратья мертвы, и в одиночку мне не сдвинуть с места треклятое дерево. Может быть, насытившись нетопырём, я оживлю остальные корни.
– За пиршество тебе следует благодарить меня.
– И благодарность моя не знает границ. Ты спас меня от голодной смерти. Я так отощал, что желал бы поскорее приступить к трапезе, если не возражаешь.
Ратибор великодушным жестом жаловал добычу. Радостный падальщик впился в тушу. Наблюдая за обжорой, турич почесал бороду. Корень сказал немало того, над чем стоило призадуматься.