Земля белых облаков

Ларк Сара

Глаза Джеральда злобно сверкали.

Лицо Лукаса залилось румянцем.

— Я ни на кого не смотрю, — прошептал он. По крайней мере он не делал этого сознательно. Могли ли работники угадать его самые тайные, самые греховные мысли?

Джеральд плюнул под ноги Лукасу в знак презрения, прежде чем его внимание снова переключилось на Гвинейру.

— А ты, маленькая чопорная принцесса? Не знаешь, что делать? При этом ты прекрасно умеешь соблазнять мужчин. Я часто вспоминаю об Уэльсе, о том, как ты на меня смотрела... Маленькая шлюшка, думал я, такую жалко отдавать какому-то старому английскому лорду... Тебе нужен был настоящий мужик. В хлеву все тоже постоянно

засматриваются на тебя, принцесса! Ты возбуждаешь их, не так ли? Но со своим благородным супругом ты превращаешься в холодную рыбу!

Гвинейра плотнее вжалась в кресло. Пронзительные взгляды старика вызывали у нее чувство стыда. Она уже жалела, что надела более свободное платье с вырезом. Взгляд Джеральда опустился с ее бледного лица к груди. Когда он смотрел так пристально, он не мог не заметить...

— А сегодня? — произнес он с издевкой. — На тебе нет корсета, принцесса? Ты надеешься, что к тебе пожалует настоящий мужчина, в то время как твой жалкий муж будет лежать в своей кровати?

Гвинейра вскочила на ноги, когда Джеральд попытался схватить ее. Инстинктивно она отпрянула назад. Джеральд побежал за ней.

— Ага, значит, когда ты видишь настоящего мужика, ты пускаешься наутек. Я так и думал... Мисс Гвин! Ты хочешь, чтобы я тебя упрашивал? Но настоящий мужчина так легко не сдается...

Джеральд схватил ее за платье, Гвинейра споткнулась. Лукас попытался разнять их.

— Отец, ты забываешься!

— Значит, я забываюсь? Нет, мой любимый сынок! — Старик с силой ударил Лукаса в грудь кулаком. Лукас не решался дать сдачи. — Разум оставил меня еще тогда, когда я купил тебе эту породистую лошадку. Мне жаль тебя, правда жаль... Надо было сразу брать ее для себя. Тогда у меня уже была бы полная конюшня наследников.

Джеральд наклонился над Гвинейрой, упавшей в кресло. Она попыталась встать и убежать, но он толкнул ее, и Гвинейра упала на пол. А затем старик навалился на нее сверху прежде, чем она могла что-либо сделать.

— Сейчас я вам покажу... — прокашлялся Джеральд. Он окончательно опьянел, и его голос совсем сел, но сил у старика было хоть отбавляй.

В его глазах Гвинейра увидела нескрываемую похоть.

Запаниковав, она попыталась вспомнить, что произошло в Уэльсе. Разве она пыталась соблазнить его? Или же он всегда чувствовал влечение к ней, и она просто была слепа, не замечая происходящего?

— Отец... — Лукас попытался схватить его сзади, но кулак Джеральда оказался быстрее. Пьяный или нет, старик всегда мог нанести крепкий удар.

Лукас отлетел назад и на мгновение потерял сознание. Джеральд стащил с себя штаны. Гвинейра услышала лай собаки на террасе. Почуяв неладное, Клео стала царапаться в дверь.

— Сейчас я тебя всему научу, принцесса... Сейчас я покажу тебе, как это делается...

Гвинейра застонала от боли, когда он, разорвав в клочья платье и шелковое белье, резко вошел в нее. Она чувствовала запах виски, пота и жаркого, соус с которого пролился Джеральду на рубашку. Девушку тошнило от отвращения. Она увидела ненависть и чувство победы в глазах старика. Одной рукой Джеральд прижимал ее к полу, другой мял ей грудь и при этом жадно целовал шею. Когда он попытался засунуть свой язык ей в рот, Гвинейра укусила его. После первоначального шока она начала отбиваться и дралась так отчаянно, что ему пришлось держать ее обеими руками. Но Джеральд продолжал двигаться на ней, и Гвинейра наконец-то поняла, что имела в виду Хелен, когда сказала ей: «По крайней мере все быстро заканчивается».

Обессиленная, Гвинейра продолжала

лежать на полу. С улицы были слышны истерические завывания Клео и бой барабанов. Гвинейра надеялась, что собака не попытается протиснуться в дверь, и постаралась успокоиться. Когда-нибудь это безумие должно было закончиться...

Джеральд заметил, что невестка смирилась с происходящим, и истолковал это как согласие.

— Теперь... тебе нравится, да, принцесса? — Он прокашлялся и начал двигаться еще более яростно. — Теперь тебе нравится! Не можешь насладиться сполна, да?.. Настоящий мужик... совсем другое дело, не правда ли?

У Гвинейры не было сил даже проклинать его. Казалось, ее боль и унижение никогда не закончатся. Секунды превратились в часы. Джеральд стонал, кашлял и постоянно бормотал какие-то непонятные слова, сливающиеся с боем барабанов и лаем собаки в оглушающую какофонию. Гвинейра даже не понимала, кричит она или же молча сносит пытку. Ей просто хотелось, чтобы Джеральд встал с нее, даже если это означало, что он...

Гвинейра почувствовала, как тошнота подступила к горлу, когда он наконец-то излился в нее. Она чувствовала себя грязной, оскверненной, униженной. В отчаянии она отвернула голову, когда Джеральд, кашляя, рухнул на нее всем своим телом и прижал свое разгоряченное лицо к ее шее. Его вес придавил ее еще сильнее к полу. Гвин казалось, что она вот-вот задохнется. Она попыталась сбросить его с себя, но у нее ничего не получилось. Почему он больше не двигался? Он что, умер на ней? Она бы восприняла такие новости с радостью. Если бы у нее был нож, она точно воткнула бы его в старика.

Затем Джеральд все-таки скатился с Гвинейры и встал, стараясь не смотреть на нее. Что он чувствовал? Удовлетворение? Стыд?

Он стоял, пошатываясь, и снова пытался дотянуться до бутылки.

— Надеюсь, это послужит тебе уроком... — спокойно произнес он. Без чувства гордости, а скорее, с сожалением. Искоса взглянув на плачущую Гвинейру, Джеральд добавил: — Если тебе было больно, что ж... не повезло. Но в конце тебе понравилось, не так ли, принцесса?

Спотыкаясь, Джеральд Уорден поднялся по лестнице. На молодую женщину он больше не смотрел. Гвинейра беззвучно всхлипывала.

Наконец Лукас наклонился над ней.

— Отвернись! Не прикасайся ко мне!

— Но я же ничего не делаю тебе, любимая... — Лукас хотел помочь ей подняться, но она отказалась.

— Исчезни, — сказала она дрожащим голосом. — Теперь уже слишком поздно, ты мне ничем не можешь помочь.

— Но... — Лукас запнулся. — Что я должен был сделать?

Гвинейре в голову тут же пришло сразу несколько ответов на этот вопрос. Лукасу не понадобился бы и нож, он мог бы ударить отца железной кочергой.

Однако Лукас не мог до такого даже додуматься. Очевидно, его занимали другие мысли.

— Но... тебе же не понравилось... или все же?.. — спросил он тихо. — Ты же не...

Каждый мускул в теле Гвинейры болел, но ее ярость помогла ей подняться на ноги.

— А даже если и так, то что... Тряпка! — крикнула она ему. Еще никогда Гвинейра не чувствовала себя настолько оскорбленной и брошенной. Как этот дурак мог думать, что подобное унижение доставляло ей удовольствие? Сейчас ей ничего не хотелось больше, чем задеть Лукаса. — Что, если другой и вправду делает это лучше? Ты бы пошел к настоящему отцу Флёр и вызвал бы его на бой? Да? Или ты снова поджал бы хвост, как сегодня со стариком? Черт возьми, мне так жаль тебя! И твоего отца, у которого все еще так много сил! Кто такой «педик», Лукас? Или этого слова леди лучше не знать?