Земля дождей
Шрифт:
И правда, куда?..
— Я не знаю, — ответил я. — Мне некуда идти. У меня ничего нет.
— Сбежал из дома, что ли?
— У меня нет дома.
— Как это «нет дома»?
— Я же сказал. Мне некуда идти. У меня ничего нет.
Старик какое-то время молчал.
— Ну что же, — заговорил он. — Тогда интересно у тебя всё получается, парень. Появился откуда
— Невинный… — повторил я тихо.
— Ага! — добродушно сказал старик.
«Прямо как говорил Исаков… — подумал я. — Сейчас новые поколения больше чем когда бы то ни было имеют возможность разглядеть истину. Ведь их уже мало что сковывает. Их не так сильно тянет назад, к старым устоям и ограничениям. Сейчас они особенно «чисты», открыты и способны разглядеть главное…»
Но вот только где это главное?
Я ещё раз посмотрел на реку. И в следующую секунду меня вырвало.
Старик захохотал:
— Рождение — дело непростое. Но ничего! Скоро станет полегче.
И спустя несколько минут с прежней весёлостью спросил:
— Ну что, новорожденный? Если некуда идти, то ответь хотя на такой вопрос. Чего хочется-то?
Я задумался. И спустя несколько долгих мгновений произнёс:
— Светить.
— «Светить»? — удивился старик.
— Светить для других. Таких же, как я.
— Таких же, как ты?
— Потерянных в себе. Во всей этой окружающей путанице. В этом непредсказуемом мире. Светить и напоминать им, что не всё так плохо.
— Странный ты, парень… — прищурился старик. — Но вещи говоришь интересные. А родители-то у тебя есть?
— Родители? — переспросил я. Это слово для меня было настолько странным и непонятным, что мне показалось, что я ослышался.
— Да, родители. Мама и папа есть?
— Мама… её больше нет… А папа… возможно, ещё есть.
— Хм… И где же он?
— Я не знаю.
— А кто знает?
— Не знаю, кто знает…
— И что, тебе
Я снова задумался. А затем тихо произнёс:
— И правда… Наверное, неплохо бы теперь найти отца…
Сказав это, я вдруг начал делать то, что мне было совершенно не свойственно.
Я начал смеяться.
Вначале тихо, просто усмехнулся. Но потом, с каждой последующей секундой, смех мой усиливался, пока я не принялся хохотать, как душевнобольной. Да что там! Ведь я им и был! Икая, содрогаясь от боли и истекая кровью, хохотал я, не в силах прекратить это. О, Боже! Как же давно я так громко и по-настоящему не смеялся!
Старик, потрясённо глядя на меня, вдруг тоже не выдержал — и подключил свой бас. И вскоре мы уже вдвоём хохотали так, что, наверное, было слышно за много километров отсюда.
Я совершенно чётко вспомнил весь свой жизненный путь. До этого самого момента. Вспомнил — и вдруг понял весь замысел этого пути. Да! А ведь всё это не просто так! ВСЁ ЭТО НЕ ПРОСТО ТАК!
От этого мгновенного, но всеобъемлющего озарения, мне внезапно стало так светло, легко и радостно на душе, что я никак не мог перестать смеяться.
О, Боже! Какой прекрасный замысел! Какая прекрасная картина, всегда воспринимавшаяся мной исключительно лишь как мой, отдельный от всех, жизненный путь. Как путь отдельной единицы Бытия.
Но ведь я — часть!
Часть этого Мира!
И вся эта прекрасная, узорчатая и исписанная всеми возможными красками картина куда сложнее и многообразнее, чем может показаться на первый взгляд!
И суть этой картины, включающей в себя абсолютно все жизни на планете Земля, теперь совершенно очевидно для меня можно было изложить, пожалуй, одной очень простой и короткой фразой:
Вселенная не создала бы нас, если бы всё было настолько плохо.
2014–2015