Земля дождей
Шрифт:
Словно о каком-то забытом сне. Сне, в котором он вернулся в родной край, где встретил прекрасную подругу детства — Женю. Там начался дождь, не останавливающийся ни на минуту. Укрываясь в доме, они фантазировали, что нескончаемым потоком приходящей воды накрывало всю планету. Реки, моря, океаны выходили из своих берегов, застилая собой материки… И он, находясь под впечатлением от многообразия испытываемых чувств, писал про это книгу.
Но ведь это не сон, подумал Роберт тут же. Это ведь… было. Он действительно написал книгу. И совсем неожиданно, точно ведро ледяной воды на голову, она была принята одним из крупнейших
Его литературный триумф был окутан для него тайной. Некогда юный журналист — теперь вдруг превратился в известнейшего писателя. В столь молодом возрасте из современных литераторов страны такого добиться не удавалось ещё никому.
«Но ведь это не сон, — всё стоял у окна Роберт и думал. — Ведь это же…»
— Эй, дружище? — раздался позади него голос.
Роберт повернулся. Это был его хороший приятель.
— Смотри-ка, что про тебя в газете пишут! Сам Винский! Слушай! — Приятель развернул газету и стал ему читать: — «Сказочно чувственный автор приоткрывает нам дверцу в удивительный мир Эйрену, который он назвал в честь древнегреческой богини мира. Эйрена — как некий идеал человечества. И действительно: мы получаем историю о мирном мире, из которого исчезло всё людское страдание. Но при этом — исчез и весь прежний мир. Материки ушли под воду, и лишь крошечные островки остались на поверхности планеты, состоящей на 99,9 % из воды. На этих маленьких островках — последние представители человечества. Выжившие после Великого Наводнения.
И всю надежду автор возложил именно на следующие поколения, родившиеся после этого важнейшего для планеты события. Именно они, по его мнению, должны будут привести мир к новой эпохе. К процветанию. И только так однажды и может быть построен «новый эдем». Успех всего этого всецело зависит от простых молодых людей, которые должны будут принять важнейший выбор своей жизни и жизни планеты — идти своим, новым, путём, или же обернуться к старым устоям и повторить ошибки своих предков.
Однажды страдание должно будет закончиться — такова основная идея книги «Эйрена. Мир после нас». Аллюзия на библейские писания, чувственно-лиричное повествование, масштабная, эпическая атмосфера глобальных перемен в мире и в душевной организации всего человечества — всё это, пожалуй, позволит книге молодого писателя Роберта Ланина на долгие десятилетия — если не столетия! — уверенно расположиться в ряду лучших писателей двадцатого века.» Видал?! «На столетия»! И это сам Винский! Да чего ты хмурый-то такой, а?
— Всё нормально… Да, здорово. Хороший отзыв.
— «Хороший отзыв»?! Это всё, что ты можешь сказать?! Ох, Роберт! Я, конечно, понимаю: писатели должны быть странными, — но не настолько же!
Роберт, слабо улыбнувшись, хлопнул приятеля по плечу.
— Спасибо тебе за приятную новость.
— Да чего уж там, — махнул рукой тот. — Ладно. Далеко не отходи. Сейчас регистрация начнётся. А я пока схожу за водичкой. Аж в горле пересохло от этого Винского! «На столетия»! Сам Винский!..
Приятель отошёл. Роберт ещё несколько мгновений постоял у окна. Затем, вздохнув, не спеша двинулся в сторону стойки регистрации пассажиров. Внезапно он осознал по аромату, что проходит мимо лавки цветов. Роберт остановился возле неё и украдкой бросил взгляд на золотистый цветок.
— Это…
— Хризантема! — энергичным голосом сообщила продавщица. — Символизирует трепетную любовь! Будете
— Трепетную любовь… — отчуждённо повторил Роберт. И вдруг впал в глубокие раздумья.
— Что с вами? Брать-то будете?
Роберт вполголоса ответил:
— Одну…
Продавщица вытянула из букета самую пышную хризантему и дала ему. В этот хмурый пасмурный августовский день яркий жёлтый цветок выглядел как-то ирреально.
Роберт отошёл от цветочной лавки и сел на свободную металлическую скамью. Рядом положил небольшую сумку и дипломат; в последнем хранил копию своей книги и прочие необходимые документы. Всё его внимание было сосредоточено только на солнечном соцветии хризантемы.
«Она цветёт почти всю осень. И ей не страшны заморозки», — вдруг пронеслись слова в его сознании. Роберт махнул головой, словно отбиваясь от наваждения. Что происходит? Цветок, как и моросящий дождь, будто напомнил о каком-то сне… Но ведь это был не сон!
Неожиданно к глазам Роберта подступили слёзы. Точно как тогда, когда он шёл к ней по тихим улочкам деревни…
Он потянулся к своему дипломату и открыл его. Из маленького бокового кармашка вынул конверт с письмом. Его письмо. Написанное несколько месяцев назад, но так и не отправленное…
Роберт медленно вынул из конверта несколько сложенных листочков. Развернув их, он, с дрожащими руками и с влажными глазами, принялся скользить взглядом по строчкам…
Жень…
Моя мастерица цветов…
Ты говорила, что в человеке несомненно присутствует «частица счастья». Та самая, которая есть в нём несмотря ни на что. Та самая, которая может сделать его совершенно счастливым.
Эта мысль до сих пор не даёт мне покоя. Не давала покоя и когда мы были вместе. «Эйрена» стала её результатом. Я поверил. Истинно и искренне впитал это в себя. И — излил в виде книги. В ней немногочисленные выжившие смогли обратиться к этой самой частице. Осознать её в себе и раскрыть.
Так они начали создавать новый мир. Без войн. Без страха. Без насилия. И самое главное, Жень, самое главное от чего у меня даже слёзы наворачиваются, это — без страдания.
Мир без страдания.
Утопия?.. Несомненно. Утопительная утопия утопительных масштабов. Но такая манящая, согласись, Жень?.. Такая прекрасная как человеческая черта — во всём до последнего находить что-то светлое и обнадеживающее, даже когда вокруг сплошной мрак и бездна неизвестности. И ты заразила меня этим. Мутировала мою клеточную структуру. И этого хватило, чтобы создать эту книгу.
Но не знаю, хватит ли этого для меня самого… Для моей собственной жизни. Я не знаю, сколько ещё пройдет времени, сколько его должно пройти, чтобы я хоть чуть и в самом себе раскрыл эту самую «частицу».
Может быть, поэтому я до сих пор так далеко от тебя?
Может, поэтому ту зиму, обещанную совместную зиму, ты провела без меня?..
Именно тогда и создавалась Эйрена… Новый мир в моей душе. И к которому так стремилась сама моя душа! В который я уверовал, словно в единственное спасение всей своей жизни.