Земля Ханаанская. Родина иудаизма и христианства[The Land of Canaan]

Азимов Айзек

Хотя династия Саула таким образом уцелела, царство Эшбаала (Иевосфея) на самом деле ограничивалось областью восточнее Иордана, где филистимляне могли до поры до времени не обращать на них внимания. На востоке за Иорданом располагались царства Аммон и Моав, на них можно было рассчитывать, потому что, сохранив свою враждебность к Израилю, они сводили на нет любые его попытки вернуть утраченное. Так, Моав уже полностью поглотил древнее израильское племя Рувима.

Что касается Давида, то он убедил старейшин Иудеи провозгласить его царем Иуды, а после того приступил к созданию своей столицы в хорошо укрепленном городе Хевроне, в 20 милях юго-восточнее Гата, филистимской столицы. Это

должно было встревожить филистимлян, ибо означало, что Иуда стала гораздо сильнее, чем до Саула, по обаяние Давида и искусная дипломатия, очевидно, убедили филистимлян, что он останется их послушной марионеткой. Кроме того, филистимляне рассчитывали на извечную вражду между Израилем и Иудой из-за того, что Давид изменил Саулу, и на помощь Эдомского (Идумейского) царства, находившегося к юго-востоку от Иуды. Эдом всегда был врагом Иуды и навсегда им останется.

На севере филистимлянам тоже не о чем было печалиться, там финикийские города, богатые и сильные. Единственное, что их интересовало, — это торговля, а если и имелись у них захватнические планы, то только связанные с морем. Ни разу за всю свою историю не вели они захватнических войн на суше.

Во времена Судей Сидон постепенно терял свое лидерство среди других финикийских городов. Примерно в 20 милях к югу от него находился приморский город Тир. Скорее всего, он был основан колонистами из Сидона примерно в 1450 г. до н. э., во времена Тутмоса III. Первоначально он располагался на материке, но своего величия достиг, когда переместился на скалистый остров, выступавший в море. Так он стал почти недосягаем для захватчиков (пока имел свой флот), и даже голод при осаде ему не грозил. Само его название (по- древнееврейски «Цор») означает «скала».

К тому времени, когда Саул пришел к власти, Тир стал признанным лидером среди финикийских городов, и он удерживал такое положение до тех пор, пока Финикия сохраняла свою самобытность. Первым значительным правителем Тира был Абиваал, взошедший на престол около 1020 г. до н. э., примерно в то же самое время, когда Саул стал царем Израиля. При Абиваале Тир начал распространять свою власть, но в сторону моря, всегда только в сторону моря, и никогда в любом другом направлении, что могло бы нарушить замыслы филистимлян на суше.

Наверняка филистимляне могли опасаться арамеев, другой группы племен из тex, что бесконечно множились благодаря плодовитости жителей засушливого Аравийского полуострова. С 1100 г. до н. э. они начали теснить жителей Плодородного полумесяца, но ассирийцы, теперь владевшие верховьем междуречья Тигра и Евфрата, были достаточно сильны, чтобы справиться с ними. Хотя арамеи и просачивались на территорию Плодородного полумесяца с обеих его сторон, процесс этот был медленным и некатастрофическим. Филистимлянам не о чем было беспокоиться. И все-таки кое-что они недооценили, и эта ошибка оказалась роковой. Они не уделяли должного внимания Давиду.

К моменту смерти Саула Давиду было тридцать лет, и у него хватало амбиций. Он знал, чего хочет, и не церемонился при выборе средств. Ему уже удалось стать царем Иуды и обосноваться в укрепленной столице, одновременно утихомирив филистимлян. Следующий его шаг — стать еще и царем Израиля и получить в наследство власть Саула во всей полноте, но сделать это было непросто.

Даже если бы он смог победить жалкие остатки Израиля времен правления Эшбаала (Иевосфея) и одаренного военачальника Авенира в честной битве, такая показная победа наверняка вызвала бы подозрения у филистимлян. Нет, Давид должен был достичь своих целей мирным путем, чтобы ни один его шаг не обеспокоил филистимлян, по крайней мере, до тех пор пока Давид не обретет достаточно сил, чтобы заняться ими.

К счастью для Давида, Эшбаал (Иевосфей) поссорился из-за женщины со своим военачальником Авениром, и Авенир так разозлился, что решился на предательство, начав переговоры с Давидом.

Но у Давида и самого было одно дело, связанное с гаремом. В те времена, когда он был любимцем царедворцев Саула, он получил в жены его дочь Михалу (Мелхолу). Когда Давид покинул двор изгнанником, объявленным вне закона, ее вернули обратно. Ныне же Давид стал царем Иуды и не собирался вести дела с Авениром до тех пор, пока израильский военачальник любым способом не вернет ему Михалу (Мелхолу). Причина этому была проста. До тех пор пока Михала (Мелхола) является его женой, он остается зятем покойного царя Саула и как зять может претендовать по закону на израильский престол.

Авенир доставил Михалу (Мелхолу) и после этого заключил союз с Давидом, предположительно приведя с собой часть израильской армии, чтобы ощутимо ослабить Эшбаала (Иевосфея). Покончив с этим, Давид позаботился, чтобы Авенир, уже предавший однажды своего царя, лишился возможности проделать это еще раз. Желание царя выполнил военачальник Иоав. Разумеется, Давид сокрушался по поводу этой смерти громко и у всех на виду — не хотелось же отказываться от услуг воинов Авенира или от союзника в лице израильтян, — но Иоав остался на службе у Давида.

Стало очевидно, что положение Давида укрепляется, и, случись теперь война с Израилем, Давид наверняка победит (если филистимляне позволят). Но до войны дело не дошло. Проблемы иудейского царя по-прежнему решались весьма удачно, поскольку два военачальника из окружения Эшбаала (Иевосфея) убили израильского царя и принесли его голову Давиду. Теперь израильтяне остались без царя. Израильские старейшины вряд ли испытали большое удовольствие от того, что им пришлось обратиться к иудею, но они пошли на это. Смиренно явились они в Хеврон, где Давид в полном блеске своего величия удостоил их аудиенции. Смиренно попросили они Давида править ими, и Давид удовлетворил их просьбу. В 991 г. до н. э. он стал царем не только Иуды, но и Израиля.

Давид в Иерусалиме

Объединенное царство, которым теперь стал править Давид, в Библии названо просто Израилем, но царство это никогда не было по-настоящему объединенным. Израиль, занимавший северные две трети территории, всегда осознавал, что он более умудрен опытом, что в нем преобладает городской образ жизни, что он больше по площади и богаче по сравнению с неотесанной Иудой. И для него было унизительно находиться под властью иудейской династии. Каждое его действие в последующие годы доказывало это, и лучше всего мы, видимо, выразим такое неполноценное слияние двух частей народа Давида, называя это государство Израиль-Иуда.

Давид понимал, как сложно удержать два этих народа вместе, и пытался найти способ их объединить. Ему казалось, что вряд ли можно оставлять столицу в Хевроне, поскольку нахождение царского двора в иудейском городе всегда будет напоминать израильтянам, что ими правит царь-чужеземец.

Поэтому взор его упал на город Иерусалим, подходивший в качестве столицы по целому ряду причин. Во-первых, он стоял прямо на границе Израиля с Иудой, но никому из них не принадлежал. Со времен прихода израильтян в Ханаан, два столетия назад, Иерусалим всегда находился в руках ханаанского племени иевусеев. Они по-прежнему жили там и со своей почти неприступной скалы с одинаковой легкостью отбивали все попытки израильтян, иудеев и филистимлян захватить город. Именно благодаря столь прочному положению он отлично подходил для столицы.