Земля Лишних. Беги, хомячок, беги
Шрифт:
– Как это? Тут же жара, - не поняла девушка.
– Это значит, сделать что-то плохое или необдуманное, чтобы только против воли родителей или кого-то другого, - пояснил я ей.
– А-а-а! Как точно: назло маме уши отморожу, - Хелен нарисовала в воздухе причудливый крендель.
– У вас так говорят, потому что всегда холодно и без шапки ходить нельзя?
– Да, у нас зима круглый год, - серьёзно киваю.
– Та, что с травой, ещё терпимо, а вот со снегом - вообще труба!
– Ого, и как вы там живёте, в Сибири?
– глаза у Хелен словно два серых блюдца.
–
– Врёшь ведь, - внезапно заливается смехом девушка, словно колокольчики зазвенели.
– Я была в России. В Москве и Санкт-Петербурге, летом. Такая же погода, как в Париже.
– Летом, наверное, да, - соглашаюсь.
– Но вот зимой точно холоднее.
– Знаю, дедушка рассказывал.
– А он был в России зимой? Воевал?
– Да, - кивает Хелен, - за советскую армию. В тысяча девятьсот сорок втором попал в плен. Его перевезли во Францию, на какой-то завод работать. Там познакомился с бабушкой, она военнопленным еду готовила. Вот и решил дедушка остаться во Франции.
– Так у тебя все в семье по-русски говорят?
– Нет, только я, - мотает головой так, что непокорная прядь вновь падает на правый глаз.
– Я вообще языки учить люблю. К тому же, русская литература девятнадцатого века просто великолепна! Читать Достоевского, Толстого, Гоголя в оригинале просто фантастика! Совсем не тоже самое, что в переводе.
– Ну, многие сейчас называют Гоголя украинским писателем.
– Странные люди, - отмахивается девушка.
– Говорят на русском, пишут по-русски, а называются украинцами. В Европе, если посмотреть историю, все современные страны когда-то были собраны из десятков королевств или герцогств, причём некоторые совсем недавно, лет двести-триста назад. Но никто же всерьёз не говорит о баварских писателях или художниках, их всех называют немецкими.
– Не буду спорить, - улыбаюсь.
– Вообще политика дело тёмное и неблагодарное. В угоду её история переписывается, не то что национальность отдельных людей меняется.
На этом тема себя исчерпала. Углубляться в дебри не стали, доели завтрак, расплатились и отправились искать, где бы Хелен могла распечатать вчерашние фото. За день девушка сделала десяток шикарных кадров, и ей не терпелось увидеть их во плоти. Я посмотрел отобранные для печати работы (после обработки в фотошопе, но всё равно) - просто шик, хоть сейчас в “National Geographic” публикуй. А у девушки талант.
Это только кажется, что делать фото легко. Каждый, кто купил себе зеркалку, мнит себя фотографом. Народ почему-то думает, что техника сама всё сделает, и чем дороже у тебя девайсы и стёкла к ним - тем круче будет результат. А между тем, девять десятых работы приходится на фотографа, на правильно подобранный ракурс, освещение, сюжет, и кучу других моментов. Мало нажать на кнопку - надо чётко понимать, когда это делать, что ты хочешь показать и как это лучше всего подать. А техника - дело десятое. Я как-то видел выставку макрофотографий, на которых была шикарно запечатлена жизнь муравьёв. Изображения чёткие, яркие, насыщенные, интересные, на них насекомые были, словно живые. А оказалось, что автор использовал для съёмки… дешёвые “мыльницы” по сто баксов штука! В то время как самый бюджетный объектив для макросъёмки к Никону или Кэнону начинается от трёх-четырех сотен американских президентов. Так что в фотографии главное не деньги, не техника, а мастерство.
У
О чём я и не преминул сказать девушке.
– Спасибо, - зарделась Хелен, словно Наташа Ростова.
И заказала второй комплект фотографий, мне. Раз понравилось - владей, так сказать.
Куда мне этот глянец формата А4 сложить, ума не приложу. А так красиво, хоть сейчас в рамку и на стену вешай.
– Особенно вот эта вот, где каменный лев четырёхрогую антилопу за загривок в траву валит, - показываю фото.
– И когда ты успела заснять? Я даже не видел этого!
– Пока мы вас ждали, Маршалл на крышу пикапа забрался и в бинокль окрестности осматривал, - девушка с грустью смотрела на сцену звериного насилия.
– Увидел, как по саванне лев гоняет кого-то, вот я и сфотографировала, на телевик.
А сама стоит, чуть ли не плачет. Нет, ну точно Наташа Ростова. Той тоже было телёнка жаль, которого на убой вели. Но отбивную потом из него за обе щеки уминала аж за ушами трещало.
Хелен тоже до слёз животину жалко. Но фото сделала. И отредактировала. Не пропадать же красивому кадру?
К обеду с делами в Аламо покончили. Ну как к обеду. К двенадцати часам. Всё никак не привыкну, что тут сутки длинней и полдень в пятнадцать ноль ноль.
Антон продал трофеи, завёз Бушам их долю, скатался с ними к шерифу, чтобы пара подтвердила наши показания и нам выплатили премиальные. В итоге вышло почти по две тысячи экю на человека.
– За Ниссан много выручить не получилось, убитый уж больно, - посетовал Антон.
– Да и винтовки у них дешёвые, еле нашёл, кому пристроить, в первых трёх магазинах их вообще по цене лома выкупить предлагали.
Маршалл с Энтони успели прошвырнуться в порт, договориться о сбыте будущего урожая вверх по реке.
– Здесь фермеров, что вшей на бездомном. Хорошо, если в ноль распродашься, - посетовал фермер.
– Вниз по течению тоже своей еды хватает, там даже с этим делом получше, всё таки у моря земля плодородней, с поливом проще. А вот на западе, ближе к горам, больше охотой живут, там пока что мало пахотных земель, да и те, что есть, от бизонов сильно страдают. Животным не объяснишь, что это частные владения, прут, что твои танки.
Я ему охотно поверил. Видел я в одном баре фото местного бизона: выше слона, рога полметра в обхвате, шерсть густая, плотная. Не зверь, а кочующий коричневый холм. Такого только бетонный забор остановит, проволочную ограду он даже не заметит.
При всём при этом, как и любой другой гигант, бизон существо сугубо мирное. Его не тронь - и он не тронет. Спокойно людей к себе подпускает на расстояние вытянутой руки: мясо у бизонов жёсткое и невкусное, на них почти не охотятся, так что двуногих эти звери не боятся. Да и стрёмно с бизонами связываться, такую тушу даже из пулемёта завалить сложно, а таранным ударом он и лёгкую бронетехнику перевернуть может, были прецеденты. Говорят, даже как-то раз паровоз завалил. Машинист решил гудком стадо бизонов согнать с путей, а самец принял это за вызов, вот и боднул железного наглеца. Расшибся насмерть, правда, но паровоз потом месяц ремонтировали, а машинистам строго-настрого запретили гудком пользоваться, если в поле зрения бизоны есть. И даже если их не видно. Мало ли.