Земля Серебряных Яблок
Шрифт:
— Вы знали, что Торгиль в опасности, и бросили ее на медленную смерть? — Джек уже успел проникнуться к хобгоблинам искренней симпатией, но оставить беспомощную жертву на съедение мху… это же бесчеловечно!
— Она заслужила эту участь. — В глазах Мамуси, похожих на два темных омута, не читалось ни тени сожаления.
— Зато мы спасли второго, — напомнил Бука, вероятно, желая развеять мрачный настрой, воцарившийся на празднестве.
— Очередной пример твоей непроходимой глупости, — отрезал Немезида. — Вьющиеся лозы уже тащили его
— Погодите-ка! — воскликнул Джек: в голову ему пришла счастливая мысль. — А его, часом, не Брутом звали?
— Вижу, ты его знаешь, — откликнулся Немезида.
— Знаю? — вмешалась Пега, впервые нарушив унылое молчание. — Это мой друг!
— Вот те на! — охнул Бука. — Лучше б мы его оставили у себя!
— Что вы с ним сделали?
— Ничего дурного, — поспешно заверил король хобгоблинов, попытавшись обнять Пегу за плечи.
Та решительно отстранилась.
Немезида неприятно рассмеялся.
— Мы дали ему то, чего он заслуживал. Будьте осторожны в просьбах, я всегда это говорил. Брут ни тени благодарности к нам не испытывал. «Ни-ни-ни-ни, Бруту это не по душе, ох, нет, совсем не по душе», — передразнил хобгоблин, ловко подделываясь под голос раба.
— Вы причинили ему какой-то вред, — обвинил хобгоблинов Джек, вскакивая на ноги.
Да, его бесили вечные Брутовы жалобы да неумолчный свист, но мальчик не желал ему зла.
— Ничего подобного! Мы спасли ему жизнь! — закричал Бука.
— Это я его выпроводил восвояси, — гордо заявил Немезида. — Его королевское идиотство желали удержать Брута в гостях, но мой долг — поддерживать в этой стране порядок. Нетрудно представить, какой хаос Брут учинил бы среди нас. Он же потомок Ланселота, а все мужчины этого рода умеют наводить чары на женщин.
— Будьте так добры, скажите нам, где он. — Бука оглянулся на Немезиду, тот чуть заметно покачал головой.
От внимания Джека это не укрылось.
— Брут хотел выбраться отсюда, ну, я и показал ему дорогу. Одним Небесам ведомо, где он сейчас, — проговорил Немезида.
— Если мы не сядем наконец за стол, еда совсем остынет, — перебила Мамуся. И дала знак помощникам нести угощение.
Джек собирался было запротестовать, но он проголодался до смерти, да и бедняжка Пега едва не теряла сознание.
Ужин превзошел все ожидания Джека. Сперва подали густой чечевичный суп с толстыми ломтями хлеба, приправленный укропом. Подрумяненная на огне репа плавала в благоуханном растопленном масле. Из рук в руки передавались громадные головки сыра. Но главным блюдом, несомненно, стали грибы. Отварные, жаренные во фритюре, соленые, запеченные в тесте — разнообразию не было конца и края. Джек даже не подозревал, что на свете существует так много разновидностей грибов — и что все они годятся в пищу.
— А вы уверены?… — опасливо начал он, когда
— В чем уверены? Что это вкусно? Ну конечно! — заверил Бука, уписывая лакомство за обе щеки.
— Грязевики наших грибов всегда побаиваются, — заметил Немезида. — Нет, иногда, конечно, случается и ошибиться…
Джек пригубил неведомый напиток из желудевой шляпки. Кажется, это была вода — со слабым привкусом сосновых иголок. Вода на удивление свежая. И холодная — что не могло не радовать в палисаднике, где горело столько факелов. Питье не то чтобы навевало сон — нет, но Джек почувствовал, как замедляется ход его мыслей. Он внимательно разглядывал желудевую чашечку. Какая красивая — ярко-коричневого цвета, и взгляд в ней словно тонет, погружается все глубже и глубже, достигает самого сердца…
— Сдается мне, что с тебя достаточно, — проговорила Мамуся, отбирая у Джека чашку.
И мальчуган с изумлением осознал, что лежит лицом вниз, уткнувшись в тарелку с лиловым грибом. Он приподнялся и сел, растерянно оглядываясь. С подбородка его капал грибной сок.
— Ха! Водичка-то в голову ударила! — возликовал Немезида.
— Ну полно, полно. Грязевикам… Прошу прощения, людям этот напиток зачастую впрок не идет, — вмешался Бука и приказал снова наполнить чашку Джека. — Обычная вода из пещеры принесет тебе куда больше пользы, — добродушно заметил он.
Джек осторожно отпил глоточек. Вода отдавала мелом и на вкус оставляла желать лучшего, но зато и в транс не погружала.
— Тот, первый напиток, считается редкостным угощением, — объяснила Мамуся. — Мы черпаем его из собственной заводи Владыки Леса, когда тому случается отлучиться. Пригубив питья, начинаешь думать долгие, неспешные мысли — словно дерево. Замечательно освежает — как хороший отдых.
— В рот не возьму того, что взято у Владыки Леса, — отрезала Торгиль, отодвигая чашку.
Лицо ее побледнело; надо думать, девочка вспомнила мох.
— Делу легко помочь, — заверил король хобгоблинов.
И велел наполнить чашки Торгиль и Пеги обычной водой из пещеры. Джек заметил, что среди сотрапезников уже несколько смотрят перед собой остановившимся взглядом и отрешенно улыбаются краем губ (насколько это возможно для хобгоблинов).
— Неразумно пить то, что делает вас беззащитными, — проговорила Торгиль, в свою очередь глядя на вкусивших волшебного питья. — Могут подкрасться враги.
Бука весело пошевелил ушами.
— Батюшки мои! Так ведь у нас нет врагов.
— Враги у всех есть, — возразила Торгиль.
— Только не у нас. Нас все обожают.
— Тогда зачем вы выставляете стражу у ворот? — не отступалась воительница. — Почему запираете двери на столько замков? И зачем вам вся эта скрытность?
Смех оборвался. Ярко вспыхнули факелы по краю палисада, парочка блуждающих огней, привлеченных внезапной тишиной, метнулась к месту событий.