Земля туманов

Ивасенко Андрей

Тьма вплотную подступила к зданию бывшей гостиницы и, казалось, отрезала его от всего мира. Земля будто провалилась в черную яму и вращалась в пустоте – без солнца, без луны, без звезд – где разница между движением и покоем ничего не значила.

Празднество мрака.

Мириады черных зрачков ночи.

Слева, вдали, тускло горели огни Верхнего Читтерлингса.

Джек включил небольшой, но яркий фонарик, прикрепленный изолентой к стволам ружья, и осмотрелся. На земле валялся дохлый поссуменок [24] – его разрезало чем-то острым едва ли не пополам, возможно, сорвавшимся с крыши листом железа. Вдали, в мангровой роще, верещали от страха попугаи. Осветил склон холма. Его заполоняли

полчища крыс – столько и таких крупных он еще не видел, некоторые доходили до двух с половиной футов длиной от кончика носа до кончика хвоста. Ночные хищники Пустошей. Свирепые и хитрые. И вдобавок эти сволочи все прибывали и прибывали. Они выныривали из сумрака, как боевые пловцы из ночного моря, и ползли по слизкой земле, по скользкой, как лягушачья шкурка, траве, накатывая на холм жуткими волнами. Настоящий крысиный прилив. Десятки, а может, и сотни тысяч глаз-бусинок, отсвечивающих в темноте, следили за появившимся человеком, а некоторые даже приподнимались на задних лапках, чтобы его получше рассмотреть.

24

Поссумы – это небольшие, размером с кошку, австралийские животные. Их довольно часто путают с опоссумами, которые живут в Америке. Отличие в том, что австралийские поссумы это сумчатые животные.

За спиной Джека, у окон, кое-как заколоченных снаружи досками, точно испуганные зверьки столпились члены его шайки. Они ежились от страха, их сердца сжимались. Разразившаяся буря вызывала у них суеверный трепет, словно там, за непроглядной стеной стихии, обитали злые фурии и призраки, словно там скрывались все тайны ада. Да и встреча с таким количеством крыс людям не сулила ничего хорошего. Серые твари. Их запах становился сильнее. Мерзкие хвосты били по земле, как плети. Они появлялись из тумана, останавливались на границе света, но их тени, как клочья серой ваты, наступали – ближе, ближе, ближе… Крысы смотрели на отель глазами голодных покойников.

Они встретились: две конкурирующие стаи – люди и крысы. Мрак был им связующим мостом. Материя и энергия – пульсирующей границей.

Небо периодически прорезали молнии, точно обезумевшие огненные шершни, освещая на мгновение лица людей. Звучали раскаты грома, словно боги скрежетали зубами, готовясь к сотворению нового мира. Ветер ревел, как переполошившийся зверинец, и насвистывал песню смерти. Дождь лил с такой силой, как будто начался второй потоп. Небо, потерявшее ночные светила, окрасилось густо-черными красками, и от такого быстрого перехода от великолепия к жалкому упадку становилось еще страшнее.

Сзади кто-то подошел к Джеку и пару раз громко кашлянул в кулак.

– Нашли Тихоню? – не оборачиваясь, спросил Джек.

– Нашли! Он пьяный в стельку, толку с него не будет, Джек! Нагрузился до жабр, на ногах не стоит! – отчитался Клим, ежась. И неожиданно выругался: – Черт! Австралия – подмышка вселенной! Откуда столько крыс?!

– Родину не выбирают, Башка! – ответил Джек. – Ты русский, у вас там и с климатом хорошо, и с землей в полном порядке. Пьете водку с квасом, хороводы с медведями водите, да в баню с вениками и бабами ходите. А тут… Тебе не понять… Чертовы пришельцы превратили Австралию в резервацию для людей, напустив этот гребаный туман.

– В России хорошо!

– А тут что будем делать? Без Тихони в такую темень лезть опасно. Скоро такая канитель начнется… Я такой бури не припомню. Небо аж черное, будь оно неладно.

– У меня есть «Собачий нос»! – напомнил Клим. – Давно хотел его опробовать в условиях непогоды.

– Обратно изобретательские штучки-дрючки, – буркнул Джек, но Клим его не расслышал из-за ветра. – Ты бы и крокодилу в задницу лампочку вкрутил, если б там было электричество. – И громко добавил: – Тебе Румба мало? Нос у него собачий, самый настоящий!

– Но…

– Ладно уж, бери свой хитрый прибор! Собираемся в гараже. Передай мою команду близняшкам и Джо Снежку. Они пойдут с нами. Пусть возьмут

стволы, машину заправят, а ты движок прогрей – сядешь за руль. Встретимся через…

Джек посмотрел на часы.

– …тридцать минут.

– Ясно! – ответил Клим, резво развернулся, поправил очки и поспешил вернуться в дом. «Нет, все-таки тут дело не в моем невезении, – думал он, зябко ежась, – а в том, что Джеку нужен водитель. Лучше меня никто не водит, и он это знает. Но почему дурацкий сребреник его всегда слушается?..»

Джек сплюнул сквозь зубы и уставился в темноту. Тени кустарников и деревьев плясали и прыгали. Раздавались жалобные и тоскливые крики куравонгов [25] , свивших гнезда в соснах перед домом. А в эвкалиптовой роще, словно спятившие параноики громким смехом заливались кукабарры. Поначалу он ничего не увидел, но потом зрение выделило среди них более густую тень, появившуюся у каменной ограды, совсем рядом. Посветил фонариком – внимание Джека привлекла большая крыса, неторопливо приближавшаяся к нему.

25

Австралийская ворона-флейтист – певчая птица из семейства флейтовых птиц, длиной 50 см. Преимущественно черная птица с белым полумесяцем на крыльях и белым основанием и вершиной хвоста. Радужины глаз – желтые. Ее призыв – громкое «карравонг».

Странно, но среди этих тварей есть храбрецы, подумал Джек, наблюдая за крысой. Ему вдруг захотелось убить ее, впихнуть ей в хавальник, в ее грязную поганую пасть, вороненые ружейные стволы, чтобы она ощутила на зубах их маслянистый привкус, чтобы она обделалась от страха, а затем нажать на оба спусковых крючка. Пощады не будет! Пусть она взорвется на ошметки! Пусть ее мозги разлетятся, как свадебный вихрь конфетти, и от нее ничегошеньки не останется! Он даже представил, как окровавленная дробь скачет свинцовыми мячиками по ступеням лестницы! Убить тварь! Это желание завладело им полностью. Из горла вырвался запоздалый истерический смешок.

«Привет, мисс Крыса!»

В ответ ему достался визгливый пронзительный смешок крысы, заставивший Джека поморщиться. Этой дерзости было достаточно, чтобы привлечь ее к ответу.

«Ах ты, срань наглая! Испытываешь судьбу? Шансов у тебя – ноль!»

Большой палец привычно нажал на кнопку предохранителя на шейке ложи, а указательный лег на спусковой крючок. Он вскинул ружье и поймал силуэт крысы на мушку прицела, сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Тело Джека на секунду напряглось, как стальная пружина, а затем начало расслабляться.

Крыса не убегала, застыла на месте, в кружке света, как гулящая девка перед фотокамерой заморского секс-туриста.

Джек ловил момент для точного выстрела между ударами своего сердца.

«Стоп! – мысленно сказал он себе и начал медленно опускать стволы. – У тебя мир под носом разваливается, друзья в смертельной опасности, к ним на помощь не прилетит на воздушном шаре Иисус и не скинет веревочную лестницу. А ты прицепился к этой блохастой, мокрой крысе, которая таращит на тебя зенки, точно находится под хорошей дозой анаши. Да и сами крысы, если разобраться, одновременно и наши враги, и невольные союзники. Если б не они, то амфибии давно бы нас переварили в своих желудках, а после раскинули тут свои долбаные плантации и нами же их удобрили. Пришельцы редко появляются в домах, где обитают грызуны и змеи, они вообще боятся всякой химической грязи, отравы и любой заразы. На Пустошах давно хозяйничают легионы полуголодных крыс, хитрых и изворотливых, ко всему привычных. И такие смелые бродяги, как мы, соседствуем с ними. Другим людям и животным здесь долго не выжить вместе. Потому что и они, и мы – голодны и свободны. А свобода – как солнце, могущественней которого ничего нет. В какой-то мере мы с этими тварями чем-то даже схожи, с их любовью к жизни, стремлением сожрать друг друга так шустро, чтоб за ушами трещало. Кто первый – тот и прав. Кто первый – тот и выжил…»