Земля ягуаров
Шрифт:
В чувство ее привела Анжелика. Дева-рыцарь выпрыгнула из лодки на песок, приземлившись неподалеку от увлекшейся игрой девушки. Мария спохватилась, покраснела и убрала руки за спину, как она всегда делала перед уличившими ее в баловстве наставницами из Академии. Однако дева-рыцарь не обратила внимания на дурачества, или же проигнорировала их. С мрачной улыбкой Анжелика похлопала по деревянному борту. В этом простой жест она вложила такую толику теплоты и одобрения, сколько до того момента она не проявляла ни к одной из ее спутниц.
– Хорошая посудина, - сказала она. После
– Мы назовем ее Зарой.
Глава VI. Прежние заботы и грядущие трудности
Мешок с маисом глухо шлепнулся на палубный настил, извергнув из своих недр сухое облачко из пыли и шелухи. Доминик с облегчением распрямилась и повела натруженными плечами. Тыльной стороной ладони она потерла вспотевший лоб.
– Это последний, oui?
Мария оглядела кувшины, тюки и мешки с припасами и снаряжением, которые они с француженкой последний час поднимали на борт и аккуратно укладывали на баке. Сразу за грудой вещей лежал свернутый тент. В плавании его растянут поверх припасов, чтобы защитить вещи от дождя и брызг.
– Да, кажется, все. Но я все-таки не понимаю...
– Чего именно, Маленькая Мария?
Доминик ступила на борт и грациозно перепрыгнула на причал. Этот толчок заставил тяжело груженную лодку покачиваться на воде. Мария в очередной раз окинула припасы взглядом. В ее глазах читалось сомнение:
– Еды, что мы погрузили, хватит на целую роту. Нам шестерым хватит припасов до самой Панамы, если не дальше.
– О, понимаю. Это Анжи настояла, твоя сестра хотела взять меньше. Ведь как? Любую военную кампанию надо планить, в смысле планировать, ожидая, - Доминик пощелкала пальцами, подбирая слова, - что планом в итоге придется подтереться, вот!
Француженка звонко рассмеялась своей шутке и добавила:
– Так что Анжи права. Совершенно.
Мария быстро кивнула:
– В Академии преподают логистику. Я уже наслушалась нудных историй про голод, лишения и прочее. Но тут припасов в четыре раза больше необходимого!
– Значит, закатим пирушку по возвращению. Ты любишь пирушки?
– Конечно. Но я не хочу пировать вяленым мясом и лежалым маисом!
Доминик снова рассмеялась, точно Мария выдала крайне остроумную шутку. Француженка села на край пирса, свесив ноги к самой воде и приглашающе похлопала рукой рядом с собой. Мария с сомнением оглядела не очень чистые доски, но все же устроилась рядом.
– Я скажу так. Если вина достаточно, то я согласна и на кашу из полежалых зерен. А вина будет достаточно - ведь мы привезем чертову кучу золота.
– Хоть бы все получилось, - радостно согласилась Мария.
– Как подумаю об этом, аж дух захватывает. Ведь это первые по-настоящему мои деньги. Не те, что батюшка шлет из дома, и не те, что скрепя сердце дает мне сестра, когда я оказываюсь без гроша.
– Понимаю. Ты хочешь быть взрослой, qui?
Мария почувствовала, как ладонь наемницы потрепала ее по волосам. Потом пальцы опустились
– Ч-что ты делаешь?
– Мария отшатнулась, чувствуя как кровь приливает к лицу. Француженка тотчас убрала руку и сложила ладони на плотно сдвинутых коленях, являя собой образец благовоспитанности.
– Ничего. Совсем ничего, - подмигнула кондотьерка, - просто захотелось почесать тебя за ухом.
Мария сокрушенно вздохнула.
– Ты тоже считаешь, что я бестолковая недотепа. И вся польза от меня - почесать за ухом, точно котенка?
– Такого я не имела сказать, - мягко ответила Доминик.
– Не переживай. У каждой из нас был первых поход. Первая кампания.
– А где ты побывала в первый раз в настоящем сражении?
– Турин. Ville de merde . И мне тогда не заплатили. Надо было тша... тщательнее читать контракт. Кто же знал, что подросткам, кому не исполнилось шестнадцати, платят лишь треть?
– Треть?!
– Из платы пажей вычли из расходы на munition, так что за полгода кампании я не получила ни марки. Ловко, правда?
Удивленная такой несправедливостью, Мария потрясенно отшатнулась. Доминик улыбнулась и снова потрепала ее по голове.
– C'est la vie . У вас так тоже говорят, разве нет?
– Наемница пожала плечами и подчеркнуто беззаботно рассмеялась.
– Я много поумнела тогда. В конце нашей экспедиции сестра будет смотреть на тебя по-другому, вот увидишь.
Мария лишь кивнула, подумав о том, как безошибочно Доминик угадала, что речь прежде всего идет о Эльвире.
– Смотри. Ну, наконец-то идут, - прервала ее мысли Доминик.
Этим утром, пока француженка и младшая сестра загружали в пиназу закупленные припасы, Эльвира и Анжелика должны были встретиться с нотариусом и составить контракт по всем правилам, дабы участницы экспедиции не пострадали от возможной несправедливости компаньонок. В то же время кастизе была поручена другая важная задача: разбудить и привести на пристань фехтовальщицу, которая не имела привычки вставать раньше полудня.
Мария посмотрела на тянущуюся вдоль берега дорогу и увидела невозмутимую Клементину в компании мрачной аристократки. Зеленоглазая девушка непрерывно зевала и время от времени бросала хмурые взгляды на свою сопровождающую. Кастиза, на этот раз облаченная в хлопковый стеганый жилет без рукавов, несла на одном плече объемный кожаный мешок со своими пожитками. На другом плече лежало длинное, выше ее роста, шестигранное древко корсеки с продолговатым, квадратным в сечении, шипом в качестве наконечника.
– Доброе утро, - поздоровалась Клементина. Фехтовальщица тем временем раздраженно озиралась по сторонам.
– Где наш командир? Дева-рыцарь? Ради чего я поднялась в такую несусветную рань, хотелось бы знать? Наверняка Анжелика сидит в 'Чаше' и пьет, если вообще проснулась. Знаю я иоаннитов, дьявол их всех побери. Либо кутилы, либо развратники.
Зеленоглазая снова зевнула и потрясла головой, неохотно отгоняя остатки сна. Клементина тем временем забралась в пиназу, и, скинув вещи, тотчас принялась перекладывать уже погруженные на борт мешки.