Земля Злого Духа
Шрифт:
– Ну не ударила ведь…
– Не успела…
– Эх, жаль, идолище не прихватить, – покосившись на тускло блестевшую статую, посетовал атаман. – Ничего, скоро явимся – все здесь наше будет! Давай-ко поторопимся, люба.
Пленники делали все очень быстро – не тратя времени даром, сразу же ринулись в заднюю часть храма, темную, с тяжелым и приторным запахом крови, который здесь, похоже, не выветривался никогда. Разрезав клинком шкуру, Еремеев выглянул наружу… здесь, позади храма, росли огромные папоротники, чертополох,
Наконец молодой человек остановился, взяв за руку суженую, вскинул глаза:
– Во-он то чудище видишь? Шипы при луне блестят.
– Чудище?! – дернулась Настя. – Так мы что, к нему в пасть идем?
– То младых воинов дом, шкурой шипастой накрытый. – Атаман улыбнулся с самым беспечным видом, как будто основная часть дела была уже далеко позади. – Здесь-то я все пути-дорожки знаю. Бегали!
– Бегали?
– Потом расскажу. Пошли, нам туда, для начала – во-он к той осине. Мясо там заберем.
– Ты так есть хочешь?
– То не для меня, мила.
В черном небе с желтыми прорехами звезд тускло светилось сиреневое ночное солнце, и серебряный серп молодого месяца отражался в реке, далеко впереди, за лесом, за непроходимой трясиной, куда беглецы и вышли некоторое время спустя.
Чуть переведя дух, Настя обернулась, прислушалась:
– А тихо ведь! Неужто еще не хватились?
– Так мы очень быстро бежали! – тихо засмеялся Иван. – Одначе скоро хватятся, пора нам и в путь.
Девушка присмотрелась, прислушалось – впереди что-то чавкало, бурлило… вот с треском лопнул надувшийся болотный пузырь… резко вскрикнула выпь…
– Здесь же трясина! Ты знаешь гать?
– Заклинание знаю… и того, кто сию гать охраняет. Его-то мы сейчас и позовем.
Ухмыльнувшись, молодой человек подкинул на руке кусок мяса и, облизав губы, громко позвал:
– Нгыленко, хоп! Хэй, Нгыленко!
Трясина тут же забурлила, казалось, у самых ног, и вынырнувшая змеиная голова повисла в воздухе ночи, плотоядно сверкая желтыми глазами.
– Ой! – отпрянув, перекрестилась девушка. – Это кто еще? Давай-ка его саблей!
– Не надо его саблей, животина добрая. Дорогу нам показывать будет!
– Дорогу?!
– На, Нгыленко, на!
Размахнувшись, Еремеев швырнул кусок мяса прямо чудовищу в пасть. Змеища звучно рыгнула, взбаламутила воду кольцами и вдруг исчезла, напоследок махнув хвостом. Беглецы выжидательно притихли, стояли так довольно долго, но ничего не происходило!
– Ну? – не выдержала Настя. – Чего животина твоя дорожку нам не показывает?
– Ах ты ж! – Волнуясь, Иван хлопнул себя по лбу. – Заклинание-то забыл! А ну-ка…
Выставив вперед левую ногу, атаман звучно произнес слова, подслушанные у воинов:
– Выхан!
Потом, выждав немного, повторил еще разок:
– Выхан! Ракус! Синид…
Заклинание гулким эхом разнеслось по болоту…
Настена хмыкнула и неожиданно засмеялась.
– Ты что это? – удивленно обернулся молодой человек.
– Думаю, никакое это не заклинание, – девушка уверенно качнула головой. – Я эти слова знаю, они почти такие же, как в речи остяков или ненэй-ненэць. Маюни-отрок учил.
– Ну-ну-ну? – озабоченно потрогал шрам Иван.
– Выхан – зеленый, ракус – желтый, синид – голубой.
Атаман покачал головой:
– Ну, и при чем тут цвета?
– А ты на болотину глянь!
Впереди, в булькающей тьме, засветились, вспыхнули разноцветные огоньки – красные, зеленые, синие, желтые, – словно в трясину вдруг упали разноцветные звезды. Впрочем, любоваться ими беглецам было некогда – судя по донесшемуся со стороны капища жуткому вою, побег уже заметили.
– Думаю, нам туда, на зеленый. – Показав рукой, Настя решительно вошла в воду.
Иван тотчас же последовал следом, да вдруг поскользнулся, едва не завалившись в трясину.
– Сапоги-то сыми, – оглянувшись, посоветовала девчонка. – Гать под ногами – ужас до чего скользкая.
По этой вот скользкой гати беглецы и пошли, полагаясь на Господа, на самих себя, на удачу.
– Интересно, что это? – вглядываясь в огоньки, шепотом гадал Еремеев. – Светильники разноцветные? Свечки?
– Сам ты свечка! – Настя тихонько рассмеялась. – Светлячки! У нас на лугах, помнится, иногда их целое море! Так и сверкают во тьме, будто звезды, стрекочут – чики-чи, чики-чи…
– Звезды не стрекочут, люба!
– Не заедайся! Ведь сверкают же!
И впрямь, светлячки. Вот – красноватый, на толстой, воткнутой во мшистую кочку палке с раздвоенным концом, а вот, чуть левее, – оранжевый…
– Нам не туда, Иване, – придержала атамана невеста. – Нам по правую руку, где желтенький.
Идти было неудобно, узкие, угрожающе прогибавшиеся под весом путников жерди, невидимые под ряской и черной водою гати, так и норовили выскользнуть из-под ног. Хорошо хоть, сапоги атаман сбросил, шел теперь, лишь иногда вполголоса ругался:
– Ах ты ж, дьявол! Ну и бревнышки тут… все какие-то склизкие, хилые… Какой там у нас следующий-то светлячок?
– Голубой. Во-он он, далече…
Обойдя тусклый голубовато-синий огонек, беглецы неожиданно уткнулись в твердую, заросшую камышами и папоротниками землю.
– Ишь ты, – с облегчением улыбнулся атаман. – Похоже, пришли, ага. Ты как, люба?
– Господи, что это? Ой…
Еремеев моментом обернулся, сжав в руке саблю, готовый защитить суженую от любого зла – от злых колдунов сир-тя, от людоедов, да хоть от самого черта!