Земля

Ен Ли Ги

Сун Ок, живя в Бэлмаыре, не забывала и о старом доме, довольно часто навещая свою мать. Но, начав занятия с девушками, она могла наведываться в город только по воскресеньям. Зато чаще теперь приходила в деревню Ин Сук. Она рассказывала Сун Ок о домашних делах, приносила ей газеты и брошюры. Сун Ок внимательно просматривала их и рассказывала о прочитанном бэлмаырским женщинам и девушкам. В простых, доходчивых словах она разъясняла им сущность демократических реформ, проводимых в Северной Корее, рисовала перед ними мрачную картину жизни в Южной Корее, где царил разгул реакции, где простые

люди изнывали от непосильного гнета.

Видя, что число учениц у его жены все растет и растет, Куак Ба Ви смастерил для нее классную доску, приладил к жестяной баночке коптилку, выписал из волости мел. Карандаши и бумагу он покупал на рынке.

Однажды Сун И — одна из лучших учениц — вдруг не пришла на занятия день, другой. Это встревожило Сун Ок, и она спросила у Кан Нани, что она думает об этом.

— Ей мать не разрешает ходить на занятия, — ответила Кан Нани.

— Почему?

— Она говорит, — Кан Нани скривила губы, — что будто бы ваш дом — такое место, где человек может только испортиться.

— Испортиться? Я обучаю ее грамоте, чтоб она стала настоящим человеком! Не знаю, — Сун Ок усмехнулась, — кого только хочет сделать из Сун И ее мать…

— Ну, конечно, тут все дело в матери! Сама-то Сун И хочет к вам ходить.

— И чем мы перед ней провинились? — задумчиво сказала Сун Ок.

— Вы-то ничем! Это она перед вами виновата…

В деревне даже и малые дети знали об истории, происшедшей на рассадном участке Куак Ба Ви. К слову говоря, Сун Ок сначала не хотела брать Сун И в ученицы. Нелегко было забыть о зле, которое собиралась причинить им мать Сун И! Но поняв, что дочь не виновата в проделках своей матери, Сун Ок приняла девушку в число своих учениц, обласкав ее так же, как и других… И вот мать Сун И обвиняет ее теперь в том, что она портит девушек! Это было уж слишком!

На следующее же утро она решила, не теряя времени, пойти к матери Сун И, чтобы узнать, действительно ли пыталась она оклеветать Сун Ок или это только слухи. Куак Ба Ви остановил ее:

— Ежели просто поссориться хотите, то лучше уж не ходить. Надо убедить ее, что вы для ее же пользы стараетесь, и так ей все разъяснить, чтобы она впредь отпускала Сун И на занятия.

— Я тоже так думаю и вовсе не собираюсь ссориться. Вы за меня не беспокойтесь.

С этими словами Сун Ок вышла на улицу и направилась к дому Сун И. Когда Сун Ок уже была от него совсем близко, оттуда донеслись до нее чьи-то истошные крики и яростная брань.

Возле дома Пак Чем Ди, у плетня, стояли жена Пак Чем Ди и Кан Нани.

— Что случилось? — обратилась Сун Ок к жене Пак Чем Ди.

— Я и сама никак не пойму. Бьет она Сун И, как последнюю скотину, — тихо, чуть дрожащим голосом ответила жена Пак Чем Ди.

— Она увидела на пальце у дочери серебряный перстень, вот и допытывается, от кого Сун И его получила, — добавила Кан Нани.

С минуту все молча прислушивались к звукам, доносившимся из дома Сун И. Девушке сильно доставалось: даже отсюда слышны были глухие удары. Мать Сун И била свою дочь, стараясь выпытать ее тайну, но из всех присутствующих здесь лишь одна Кан Нани догадывалась, что перстень этот куплен был ее братом, Дон

Су.

Сун Ок наконец не выдержала и поспешила к дому Сун И.

— Что это вы с самого утра скандал затеяли? — заговорила она, войдя во двор. Но никто ей не ответил. Отец Сун И сидел на корточках на крыльце и с деланным равнодушием поковыривал в зубах спичкой. Он, видно, крепко побаивался своей грозной супруги и считал, что для него выгодней всего притвориться ничего не видящим, ничего не слышащим; сидеть себе да ковырять в зубах.

Мать Сун И вконец разошлась. Увесистой кочергой она неистово избивала дочь. Извиваясь от страшной боли, Сун И истошно кричала.

Сун Ок наконец не стерпела, кинулась к матери Сун И, вырвала у нее из рук кочергу и отбросила ее в сторону.

— Опомнитесь, что вы делаете? Пусть она и виновата в чем, но разве можно так истязать человека?

Нещадно, с исступленной злобой колотившая свою дочь мать Сун И вошла в азарт. Очутившись без кочерги, она стояла словно обезумевшая. Вперив в Сун Ок мутный, бессмысленный взор, она тихо заговорила, и бешеная ненависть сквозила в каждом ее слове:

— Сильно, видать, широки полы твоей кофты, если ты в чужие дела посмела вмешаться! Смотри, как бы не пооборвали тебе их! Ишь, заступница какая выискалась! Какое тебе дело, кто кого бьет! Я свою дочь учу, не чужую!

Гневно стиснув зубы, она двинулась на Сун Ок. Сун Ок едва не рассмеялась, увидев ее искаженное злобой лицо.

— Полы моей кофты так же широки, как Южные ворота в Сеуле! Мне бояться нечего! А ну, может быть, вместо Сун И вы меня прибьете?

Сун Ок смело шагнула вперед. Убедившись, что Сун Ок нисколько не струсила, мать Сун И разозлилась еще больше. Ее кулаков боялись не только женщины, но и мужчины. Когда она, стиснув зубы, шла на людей, все боязливо пятились назад. А тут какая-то Сун Ок, на которую дунь только — и она улетит, не отступает перед ней, а сама лезет на рожон! В поведении Сун Ок было что-то такое, что сдерживало мать Сун И.

— Разве кто говорил, что собирается тебя бить? Я сказала только, что нечего вмешиваться в чужие дела.

Не смея поднять руку на Сун Ок, мать Сун И ограничилась угрозами. В душе Сун Ок не на шутку тревожилась: что она сможет сделать, если мать Сун И ударит ее? Но увидя, что та не идет дальше брани, Сун Ок успокоилась и почувствовала себя уверенней.

— А почему я не могу вмешаться? Я хочу знать, отчего вы не пускаете свою дочь на занятия.

— Какое тебе дело, посылаю или не посылаю я свою дочь на занятия. Если ты только с этими глупостями ко мне и пришла, сейчас же вон из моего дома!

Трудно было смутить чем-нибудь мать Сун И! Сун Ок, как мы видим, попыталась перевести разговор на другую, нужную ей тему, но мать Сун И не растерялась и яростно ринулась в атаку. Следует отдать ей должное: она была большой мастак на брань да ругань, — как говорится, за словом в карман не лезла!

Но и Сун Ок нелегко было заставить отступить. Она рассмеялась и миролюбиво сказала:

— Ну, хорошо. Пусть это останется на вашей совести: пускать Сун И в школу или не пускать. Но ведь должна быть какая-то причина? Вот я и хочу выяснить ее.