Земной рай
Шрифт:
Вечером, когда я наслаждался комфортом своей новой квартиры в бельэтаже, сидя с приятелем у телевизора, обычная программа была прервана экстренным сообщением. Диктор, известная всему городу красавица мисс Керрот, завоевавшая в прошлом году приз на конкурсе «Большой бюст Оклахомы» объявила, что сенатор Кларк хочет выступить перед своими
Голос его дрогнул, и крупная слеза, казалось, готова была скатиться по щеке.
«Леди и джентльмены, перед нами расстилается прекрасная дорога в обновленный мир, возьмемтесь же за руки и войдем в него. — Голос его окреп и громыхал теперь как турецкий барабан: — Друзья мои, начнем новую жизнь!»
Я не буду пересказывать все выступление. Оно продолжалось более трех часов. Сенатор развернул перед нашими взорами прекрасную панораму всеобщего процветания и братства. Он предложил объявить наш старый добрый Ньютаун вольным городом, где каждый будет поступать так, как ему подскажет совесть.
«Мы лишь малая часть штатов, — сказал в заключение Кларк, — но будем последовательными до конца и откроем глаза всем американцам. Да поможет нам в этом деле радио, телевидение и печать!»
На экране мелькнули патетически вскинутые вверх руки сенатора, и из громкоговорителя хлынула бодрая музыка.
К сожалению, программа начала осуществляться. Было объявлено о рождении независимого города в центре штатов. Говорят, это известие произвело в Вашингтоне большее впечатление, чем… — Гарри закашлялся, поперхнувшись собственным сравнением, — …чем, скажем, избрание бездомного негра на пост президента. И немедленно были приняты меры. Мы даже не успели отпраздновать
Я находился в дежурной комнате лаборатории, когда дверь с грохотом распахнулась и вошли два здоровенных солдата в касках во главе с сержантом. Не успел я ничего сказать в свое оправдание, как они заломили мне руки и так дали по шее, что я взревел, словно племенной бык на показательной ферме штата Айова. Однако несколько пинков чуть пониже спины быстро вернули мне чувство собственного достоинства, и я гордо проследовал в полицейскую машину. Всю ночь мы тряслись по каким-то дорогам.
Утро я встретил в сто тридцать девятой камере Федерального Бюро расследования. Мне предъявили обвинение в сообщничестве по делу о подрыве американского образа жизни. Ну, дальше все ясно. Меня направили сюда, а куда делись остальные — неизвестно. Краем уха я слышал, что сенатор Кларк, вернувшись к прежним убеждениям, занял подобающее ему место в мире бизнеса. Есть же такие крепкие лбы, на которые не действуют даже новейшие достижения науки!
Рассказчик смолк. В камере воцарилась мертвящая тишина. Арестанты сидели не двигаясь. Только старый Билл задумчиво чесал под мышкой.
Журнал "Нева", 1962, № 8, стр. 209–211.
Рисунки А. Хлебова.