Земные приключения неземного мальчика

Большакова Нина Васильевна

Отоми раскрыл ладонь над своим затылком. И в тот же миг ступни его ног отделились от пола. Они уже не опирались на него, а сам Отоми свободно повис в пустоте. Расстояние между ними и полом всё увеличивалось. Он вертикально возносился всё выше и выше, до тех пор, пока не упёрся локтем в потолок. Преграда запретила ему дальнейший подъем. Он немного повисел в пустоте, глядя на Димку сверху вниз, затем положил ладонь вплотную на затылок и произвёл медленный спуск обратно на пол.

– Таким путём я могу взмыть на любую высоту, хоть в стратосферу, хоть в космос. Желаешь испробовать? Левитация очень хорошо действует на мозг, он отдыхает в частичной невесомости.

Ладонь

гостя опять простерлась над Димкиной макушкой и тот вдруг впервые в жизни испытал ни с чем не сравнимое счастливое состояние. Так своеобразно всегда начинается эйфория. Потом к нему прибавилось что-то новое. Сперва Димка потерял ощущение своей головы, взамен появилась лёгкая пустота, которая перекатилась в ноги. И ноги тоже пропали в такой же лёгкости. Затем в ней же растворилась тяжесть туловища. Весь его вес улетучился куда-то, остался только бесплотный дух, эфемерная оболочка. Беспредельное пространство целиком захватило его и понесло, закружило в вихре атомов и молекул. Вся Вселенная открылась ему, и сам он как бы стал частицей вселенной, атомом свободной энергии. Каким-то чутьём Димка понимал, что им владеет какая-то бешеная, сверхсветовая скорость, что он мгновенно мог бы пронзить собой всю Вселенную. И если он не покидает собственной комнаты, так это только потому, что его удерживает здесь рука Отоми. Это было истинное блаженство, умиротворение и свобода победившего духа. Тело, подчиненное душе, – не есть ли это высшая форма существования? Не к такому ли совершенству стремятся йоги, и подчас добиваются этого в других самовыражениях, когда живьём закапывают себя в землю, откуда потом встают как ни в чём не бывало.

Истина как молния озарила Димку, обострила интуицию, облегчила путь к пониманию таинственного, что всегда норовила скрыть мать-природа. Она открыла ему совершенно другой мир, и он, как в окно заглянул туда через свои ощущения.

Увлечённые друг другом, дети не заметили, как в проёме двери, ведущей к ним в комнату, возникли две фигуры: впереди женщина, за ней мужчина – Димкины родители. Оба они были крайне изумлены тем, что творится в их квартире.

Их сын непостижимым образом летал под потолком, вслед за таинственными, колдовскими манипуляциями весьма шустрого мальчишки, которого они никогда не видели не только у них дома, но и вообще где-либо ещё.

Он так разительно отличался от всех других детей, что именно этим обращал на себя внимание. Его душа была какой-то удивительной, открытой и понятной для всех. Она не ютилась на дне тайника, а была над ним, возвышала его, облагораживала, излучалась в пространство неким, вполне осязаемым флюидом, превращаясь в источник тепла и света. Ровное голубоватое свечение струилось прямо из тела мальчишки, концентрируя вокруг реальное замкнутое поле, всецело влияющее на всё живое. Пронизывающее насквозь всех, и своего хозяина в том числе, оно первым несло всю сокровенную информацию о нём, заодно притягивая к себе всех, как магнитом, дабы искупать в своих волнах и одарить всех своим необычным свойством. Что за поле так нежно и ласково опекало мальчишку? Да так что его с лихвой хватало на многих? Что за таинственное свечение лилось из тела? Сияющий ореол был подобен короне солнца.

По шкале термометра можно было сразу определить, что температура в комнате поднялась на целых пять градусов выше, чем в соседней. То был живой очаг, возле которого и впрямь возникало желание погреть руки.

Движения его были легки и грациозны, что говорило об очень раннем совершенстве

в развитии. Точность координации поражала также, как быстрота реакции, как будто он наперёд знал все свои действия. Не увалень, и он не уронит их сына даже, если ему помешают.

Бедные родители застыди в проеме, не смея потревожить небывалую «забаву» детей. Только бы они благополучно завершили её, не устроили бы погром собственными костями.

Не оборачиваясь, Отоми понял, что рядом присутствует кто-то другой. Его кисть замерла в одной точке. Тело Димки перестало парить. С верхнего яруса оно плавно спикировало на нижний, опять-таки головой к руке Отоми. Одна рука легла Димке на затылок, вторая коснулась ноги разворачивая его вертикально, подошвами вниз.

Вес постепенно возвращался к Димке в той же последовательности: сначала к голове, потом к ногам, от них к туловищу. Наконец, он ступил на твёрдый настил пола, что позволило ему заметить родителей.

– Мама, мама! – восторженно закричал он, – Это Отоми! Он…

Димка тут же замолк, когда женщина, отстранив от себя сына, прошла в комнату. Она не могла разделить его восторгов.

Она твердо решила выяснить, чем они тут занимались. Чтобы раз и навсегда покончить с недозволенными шутками. Ведь квартира – это не арена для цирковых номеров. Это просто чудо, что они ничего не разбили: ни вещей, ни собственных носов.

Она села на тахту, расстёгивая плащ.

– Я не понимаю, что тут у вас происходит?

Приветливая улыбка озарила лицо Отоми.

– Ничего. Просто я демонстрировал, чего может достичь цивилизация.

– Причём тут цивилизация?

– Как при чём? Цивилизация всегда отражает степень развития человечества. Считайте, что я продемонстрировал вам, чего достигла моя.

– Твоя? – женщина хотела снять плащ, но вдруг забыла об этом.

– Твоя – это что… уже не наша?

– Вы правы, не ваша.

Брови женщины удивленно поползли вверх.

– Чья же тогда? Ты что, оттуда? – и она машинально просто так ткнула пальцем вверх.

– Совершенно верно, я оттуда. Из дальнего космоса и прибыл сюда по очень важному делу.

Отоми замолчал, чем дал возможность собеседникам правильно оценить сообщение.

Известие было настолько ошеломляющим, что мужчина, отец Димки, пошатнулся и прислонился к косяку. Он слышал всякого рода откровения, но к такому ещё готов не был. Во всяком случае, он никому еще не позволял себя дурачить, тем более какому-то пацану.

– И на чём же вы прибыли сюда, молодой человек, – с недоверчивой усмешкой осведомился он, – на летающей тарелочке?

– Вовсе нет, – по-прежнему улыбался Отоми. – Те, что имеют летающие тарелочки тоже не наши. У нас всё больше транспортные корабли.

– Вот даже как… Тоже не ваши, – мужчина прошёл к жене и сел рядом. – Тогда на чём?

– На индивидуальном средстве перемещения, – Отоми отстегнул с талии металлический пояс, защёлкнул его концы и ловко метнул обруч подальше от себя, как будто накидывал аркан на крючок. Обруч повис в воздухе, в полуметре от него на уровне живота, а согнутая в локте рука была нацелена на него, как бы держала отдалившийся предмет в повиновении. Вдруг с мизинца гостя совалась чёрная ниточка, прочертила дорогу к обручу и соединилась с металлом. Пустое пространство, замкнутое в кольце, почернело, открыло глубокую бездну в никуда. Тёмный антрацитовый диск дохнул космическим холодом в жилую квартиру. Искусственный вакуум напоминал ночное небо, лишь звёзд не хватало для полного впечатления.