Zend
Шрифт:
Враньё
Киваю:
— Хорошо. Я рад что у вас есть аппарат, который развеет недоверия между нами. — Вкладываю всю свою тактичность, в эти слова. Встаю с кресла.
Гог все также стоит напротив меня, сверлит глазами. Несмотря на то, что ниже меня ростом, примерно на три пальца, у него получается смотреть на меня сверху вниз. Смотрю открыто. Мне скрывать нечего.
— А пошли.
Он направляется в сторону винтовой лестницы. Следую за ним. На третьем этаже личный кабинет Гога. Толком рассмотреть его не
— Становись на круг. — В его голосе все ещё слышаться злобные нотки.
Он указывает пальцем на тяжёлый, каменный блин стоящий около стены. Весь камень покрыт резьбой и рисунками, которые светятся разными цветами. Забираюсь на него.
— Пять минут не шевелись.
Замираю. Круг начинает вращаться, что странно — я остаюсь на месте. Такое ощущения что меня на нем вообще нет. Тело сдавливает тисками, затем давление спадает, зафиксировав моё тело в одном положении. Теперь при всём желании не могу пошевелиться. Могу только глазами вращать. Начинаю рассматривать убранство комнаты.
Несколько полок с книгами, но в основном они лежат на полу и стоят стопками в беспорядке. Свитки, глиняные таблички, камни. Как я понял — это все носители информации. Около стены массивный письменный стол, на нем тот же творческий беспорядок что и во всей комнате.
Тиски спадают, вопросительно смотрю на Гога. Тот смотрит в пространство перед собой.
— Ну что? Лгал я, или врал? — Решаю развеять лёгкой шуткой, напряжённую ситуацию.
— Наврал, наврал, но тебе простительно. — Бурчит Гог.
— Не понял. — Искренне удивляюсь.
Не понимаю, как это наврал, но тем не менее отношение Гога ко мне поменялось на положительное. Теперь не чувствую тех волн злобы, что исходили от него несколько минут назад. В его взгляде и позе читается озадаченность.
— Центров больше, но ты ещё не способен их рассмотреть, ибо они недостаточно развиты. И это хорошо, для тебя, и плохо одновременно.
— Я вас не понимаю. — Признаюсь честно.
— Слушай внимательно. В основном у каждого разумного есть один центр силы. В редких случаях два. У разумных которым начертано судьбой стать легендами своего народа или расы — три. Как правило один центр отвечает за все остальные характеристики. Но на родную для себя оказывает большее влияние. Как например центр в голове даёт бонус в развитии интеллекта. В твоём случае один из, чтоб у разумного в голове их было два — я такого не встречал — признаётся Гог.
Он немного подумал и добавил:
— Ты что-нибудь странного за собой замечал?
— Ну, после авторизации мне предложили на выбор два мира. Я выбрал точку привязки на родной планете — Земле. Гропин, домовой, долго смеялся, но так и не рассказал в чём дело. Сразу погнал меня на определение предрасположенностей.
— Земля, твой родной мир?
— Да.
— Ух ты! Понятно, твой Гропин объяснит, как тебе повезло, у меня сейчас на это нет времени. Да и у тебя тоже. Вот мой центр силы. — Он демонстрирует мне правую руку. — И вот. — Указывает левым пальцем на голову, — и
Да я при жизни был легендой. И каждый наставник в лабиринте — легенда. Меня убили в родном мире. Я сам себя убил в мире Ранбагур. В моё время именно так назывался мир Зазеркалья. После окончательной смерти, за заслуги при жизни, мне предложили провести вечность в Лабиринте. Я, как видишь согласился.
Он замолчал задумавшись, видимо вспоминал былые деньки.
— Но есть одна проблема. Вечность, это очень много для разумного. Иногда мне просто хочется сдохнуть, но нет такой возможности, а сейчас она появилась. Ты моя возможность.
Матаю головой, пытаясь понять, что только что сказал мне Гог.
— Я не выйду уже от сюда? — Уточняю, стараясь не выдать дрожью в голосе своё волнение.
— Теперь ты точно покинешь Лабиринт. — Успокаивает меня Гог. — Но у тебя есть шанс вернутся. Когда тебя убьют окончательной смертью в обоих мирах, тебе предложат моё место в Лабиринте. Если конечно лентяйничать не будешь, и станешь легендой. Это единственное условие окончание моей вечности.
— Если появится кто-то лучше вас и Лабиринт предложит ему ваше место?
— Ты абсолютно прав. Я сменил предыдущего Мастера, своего учителя. Он плакал и смеялся, когда уходил в забвение. Хотя кто его знает, что нас ждёт после окончательной смерти? И поверь мне это были слёзы счастья, и гордости за собственного ученика. Давно это было.
Он опять замолкает с мечтающим взглядом.
— Но это все тонкости, — машет рукой Гог, — да и случится все это не скоро. Думаю, через несколько тысяч лет, а может и десятков тысяч. Придавать этому большое значение не стоит, но и забывать тоже. Слушай дальше. Центр в голове, это предрасположенность к магии. Назначение второго я не знаю. Сам разберёшься.
Центр рядом с сердцем, это предрасположенность к воинским забавам. Центр в правой руке, предрасположенность к труду и мастерству. Левая отвечает за добычу. Может из тебя получится хороший шахтёр, охотник или торговец.
При жизни я читал одну запрещённую книгу. В ней вскользь и туманно упоминается о таком явлении. Могу сказать только одно. Нужно развивать все, иначе центры рассосутся, и пропадут навсегда. Останутся лишь те, которыми пользуешься постоянно. Или тот. Это если верить тем словам. На практике же этого никто не проверял. Могу лишь сказать про себя. Я воевал, творил волшебство, и производил на свет убийственные механизмы.
Гог резко меняет тему:
— Твоё обучение переходит в другую плоскость. Если ты согласишься. Но сразу предупреждаю: будет очень больно. Но уже через тридцать часов ты выступишь в поход.
— Куда?
— За второй, а может даже и третей профессией. Одна считай у тебя уже есть. Профессия Мастер позволит сохранить три центра в твоём организме. А вот как сохранить все остальное, думай сам, и способы ищи не в лабиринте. Когда он создавался больше чем три узла у разумных в организмах не встречалось.