Зеркальный лабиринт
Шрифт:
Анна тоже переселилась в палату по соседству, чтобы быть поближе к командиру, да и остальные тоже.
Поздно вечером, перед самым отбоем в апартаменты Адмирала зашёл Самуил Яковлевич. Он присел в кресло, с удовольствием принял из рук Малинина кружку с чаем и тихо спросил:
— Ну как? Когда?
— Не знаю, дорогой мой друг. Не знаю. — Малинин задумчиво поставил кружку на столик перед собой. — Информации мало. Не, не так, Информации много, но она вся настолько разнообразная и противоречивая, что в этой грязи найти крупицы истины очень тяжело. И у меня стойкое ощущение, что мы опаздываем. Что-то назревает. А прямых данных об этом нет. Мы так и не вышли пока
Самуил Яковлевич вздохнул, допил свой чай и подался к выходу.
— Я рядом, если что. Да ты и так знаешь. Спокойной ночи.
— И тебе сладких снов. — усмехнулся Адмирал.
В клетке заворочался Прапор. Ежедневная суета его утомляла очень сильно. А тут ещё и хозяин спать не собирается.
— Всё. Отбой. Не ворчи. — произнёс Малинин и пошёл укладываться спать.
Эвиза пила просто чтобы не думать о том… О многом. Её положение было просто и незавидно, но что самое противное неопределённо. То ли она заключённая, то ли нет, сочтёт ли правительство её подвиги достаточными на высшую меру (что, кстати говоря, было бы для неё, с её точки зрения на этот момент, лучшим вариантом) или нет… И что о ней знает Анка? Кто она такая? А может — она тоже не та, за кого себя выдаёт? Ведь она, Эвиза, уже давно не та, кем была изначально. Эвиза. Афизе. А до неё были другие имена. Зачем и ради чего всё это? Когда-то её просто «подписали» на это всё, не спрашивая её согласия.
«Надо» — сказали ей. А кому надо? Зачем?
— Дааа… время тебя не пощадило. — сказал Лок с сочувствующей усмешкой. Немолодая, несколько располневшая женщина закончила упражнение и, бросив ручку тренажера рыкнула:
— Да пошёл ты, старый дурак!
— Какая же ты нежная и ласковая… кто б мог подумать, что это я когда-то любил. М-да, не та уже сноровка — продолжил он, поймав стальной блок из тренировочного костюма у своего лица, — Виноват, ты всё та же боевая пантера, — сдавленным голосом произнёс он, уже из положения лёжа.
— Может и не пантера, но для корриды эта корова ещё сгодится. — сказала женщина, спрыгнув с его груди и легко, как котёнка, подняв с пола, — А ты, всё такой же избалованный принц, Тинки.
— Ну ты и сука, какой была такой и осталась
Лок вышел из тренажёрной и пошел в зал.
Принудительный вывод из запоя, не сказался хорошо, на настроении и характере Альты. Или Афизе, как она сейчас предпочитала себя называть. Да и тренировки, близкие к непосильным, не добавляли любезности. Но если и можно было задеть его больнее, то надо было ещё поискать. Последний раз его так называли лет тридцать назад. А до этого… где это было? Тайланд или уже Марс или Вега-2? Тёмный коридор отеля. Он возвращался в номер после спектакля, наверное, всё-таки, Марс. Вдруг кто-то его окликнул:
— Тинки?!
Он обернулся и увидел женщину, из тех, которых называют милфами, или, как выражались раньше, «женщинами бальзаковского возраста».
— Тинки, это ты?!
— Мама?
— Прости меня, милый, прости сынок, я…
Она хотела еще что-то сказать, но открылись двери и из лифта вышел человек, а она скрылась в нём. Лок кинулся к другому лифту. Но не нашёл… Мать исчезла, точно также, как и в его десять лет…
Он не смог забыть
— Чёртов, ублюдок.
Дункан убежал в свою комнату.
На утро он, как положено, спустился к завтраку. Родителей не было.
Отца было слышно в кабинете, А мамы не было нигде. К вечеру у Дункана поднялась температура. Потом была долгая болезнь, потом школа-пансион, потом другая, третья… он нигде не задерживался из-за поведения больше трёх месяцев. В промежутках между школами и колледжами, он сопровождал лорда Стюарта на деловых встречах, ибо другими наследниками отец не обзавёлся. Он был с ним подчёркнуто ласков, но не мог забыть глаз мальчишки в ту ночь. А потом Дункан просто исчез из родного дома. Так появился Лок.
Что ж, Альта, имела право, на это. Она мстила, за то, что поднял из мёртвых Ксению Громову. Что ж, поделом. Но так надо.
Альта вошла в зал. Она уже привела себя в порядок, сменив тренировочный костюм, на кимоно. Сколько он её знал, в минуты, когда она могла позволить себе расслабиться, из всей одежды, она предпочитала кимоно: шёлковое, бамбуковое, даже кашемировое, любое, но обязательно из натуральной ткани.
— Вот какого чёрта, ты заставил меня вспомнить всё это дерьмо, что я так старалась забыть?
— И тебе доброго утра Ксения.
— Сволочь.
— Пойдём завтракать, Джулия уже заждалась.
Леди Джулия Стюарт, урождённая Дагвард, сидела в столовой потягивая зелёный фреш, и читая что-то в планшете.
— Доброе утро, Джулия.
— Доброе утро, вы сегодня отлично выглядите. — это относилось к Ксении-Альте-Эвизе-Афизе и так далее.
— Напрасно ты расточаешь свой мёд. — Лок поцеловал жену в затылок, — Её этим не проймёшь.
— Может и проймёшь, просто ты не пробовал достаточно долго. Спасибо, Джулия, ваши ароматические курильницы, просто волшебные. — любезно ответила Ксения, усаживаясь на любезно придвинутый Стюартом стул.
— Может и волшебные. — и Джулия явила миру ещё одно своё чудо — ямочки на щеках.
Анна набрала на комлинке номер Кассандры и уже через пару гудков на экране появилось круглое лицо старинной подруги в обрамлении неизменных чёрных кудрей.
— Слушай, я что-то с Айвором не могу связаться. — сказала Анна после взаимных приветствий и обязательных вопросов как дела.
— Не знаю, вроде как всё в порядке. Утром отбыл на службу. А ты чего не сказала, что в отпуске? Приехала бы, мы бы выбрались куда-нибудь. Сто лет уже не виделись.
— Когда это у нас отпуска спокойно проходили? — фыркнула Анна, — Забыла уже? Ладно, пускай Айвор со мной свяжется, как время будет.
— Это срочно? — спросила подруга.
— Желательно побыстрее. Вопрос тут один возник.
Анна не хотела говорить Кассандре, что кто-то воспользовался её именем при регистрации на рейс до Марса. А вот с Айвором посоветоваться следовало бы. Хотя Кассандра не из тех людей, кто ударяется в панику. Но лучше сначала с её мужем переговорить, благо соображения кое-какие, да и подозрения в Анниной голове возникли. Они ещё немного поговорили, Анне пришлось пообещать, что она обязательно к ним заглянет до окончания отпуска и Анна дала отбой.