Зеркальный замок

Ниммо Дженни

— Ну как, дали тебе роль? — выдавил Чарли.

— Нет! — процедила Оливия и в сердцах пнула стену. Губы у нее сжались.

— Ох, жалко! Сочувствую. — Ответ вышел глупее некуда, Чарли и сам это понимал, но что он еще мог сказать?

— Не надо меня жалеть! — яростно воскликнула Оливия. — Понял? Нечего.

— Ладно, не буду. Ты скажи, что было-то? Или вообще рассказывать не хочешь?

Оливия помолчала и вдруг поняла, что хочет, еще, как хочет рассказать об этой несчастной кинопробе во всех подробностях — излить душу, чтобы

вся эта позорная история не жгла ее изнутри, а выплеснулась наружу. Чтобы хоть кто-нибудь все-таки ее пожалел. Например, Чарли и пес.

— Сначала все было просто отлично, — дрожащим то ли от обиды, то ли от гнева голосом начала она, прислонившись к стене и колупая носком башмака булыжник. — Я прошла почти до самого конца отбора, нас оставалось всего шестеро. Остальные девчонки были, кстати, младше, но мама сказала, это еще ничего не значит. Ха! — Оливия насупилась. — Около меня сидела такая фифа, от силы лет тринадцати, с косичками и вся в веснушках, голосочек тоненький, писклявенький. Все время твердила, мол, роль дадут тебе, роль дадут тебе, у тебя же мама знаменитая.

— Свинство говорить такие вещи! — искренне возмутился Чарли.

— Ну, не знаю. Я была так уверена в себе, что вообще ни о чем не задумывалась. В общем, потом меня вызвали. Там сидело жюри, четыре человека, две дамы, двое мужчин. Я показала свой номер — старалась, как не знаю кто. Честное слово, из кожи вон лезла! И я знаю, у меня получилось отлично! А они даже ничего не записывали. Потом один из жюри, который режиссер и, кстати, папин друг, улыбнулся — мило так — и говорит: «Спасибо, Оливия, все было замечательно, но нам нужен несколько иной типаж». — Оливия выдержала эффектную профессиональную паузу и не слишком артистично шмыгнула носом. — И знаешь, кто получил роль? Эта конопатая.

— Да ты что! — Чарли ахнул. — Не может быть.

— Это еще не все. — По щеке Оливии скатилась слеза. — Я не выдержала и наорала на маму, сказала, это она виновата, что меня не взяли. Мы жутко поругались, и теперь она расстроена в сто раз сильнее моего. Дома я сказала, что пойду в «Зоокафе», но, честно, у меня просто сил не было никого из вас видеть и рассказывать все по новой. Извини. Поэтому я сначала и от тебя дернула. Я решила, что надо пойти купить маме цветов — ну, как бы в знак примирения. Мне кто-то сказал, что в этом районе есть хороший цветочный магазин, который работает допоздна.

— Вон он! — показал Чарли.

Вывеска магазина была такой яркой, что мальчик удивился, как это не заметил ее раньше. И дверь, и оконные рамы были выкрашены в ярко-зеленый цвет, а над витриной кудрявились золотые буквы: «Цветы от ангела».

— Смотри, а цветы все белые! — заметила Оливия, и ее лицо посветлело.

И в самом деле, все цветы в витрине были белыми, все до единого — розы, лилии, герберы, тюльпаны, ирисы и еще всякие экзотические растения, каких Чарли раньше никогда не видывал.

— Пойдем, глянем, открыто у них или нет. —

Чарли направился было к магазину, но Оливия не сдвинулась с места. Тогда он дернул ее за руку: — Да пошли же! А то Боб меня вот-вот уронит.

Спринтер-Боб уже вовсю тянул Чарли через дорогу. Оливия сдалась.

Подойдя вплотную к витрине, Чарли прилип носом к стеклу, за которым стеной стояли белые цветы.

— Открыто — там кто-то ходит, — сказал он и шагнул к двери.

— Нет, — внезапно остановилась Оливия. — Я передумала.

— С чего вдруг? — удивился Чарли.

— Не хочу заходить. — Девочка застыла как вкопанная, не сводя глаз с роскошного букета лилий.

— Пошли, купим хотя бы одну лилию, — уговаривал Чарли, — это недорого.

— А ты откуда знаешь? — подозрительно спросила Оливия.

«Какая муха ее укусила?» — дивился Чарли. У него постепенно складывалось впечатление, что странная перемена в Оливии на самом деле связана не с провалом на пробах, а с чем-то совсем другим.

— Слушай, если у тебя напряженка с деньгами, я тебе одолжу, — мягко сказал он. — Вряд ли эти лилии такие уж дорогие, тем более одна штука. Знаешь что, я вообще тебе ее куплю! — Чарли отворил дверь и сразу же окунулся в цветочные ароматы. Спринтер-Боб, следовавший за ним, чихнул.

— М-м-м! — Мальчик восхищенно втянул в себя воздух. — Прямо райский запах!

— Вот именно! — сказал кто-то.

Из подсобного помещения вышла хозяйка магазина, и пес тут же радостно кинулся к ней, виляя хвостом.

— Какой славный. — Хозяйка потрепала Спринтера-Боба по загривку, и пес чинно сел, сияя от удовольствия.

— Нам нужны, э-э-э, лилии, — решился Чарли.

— Вам с псом? — пошутила хозяйка. Волосы у нее были белее снега, а глаза — зеленые, как весенняя трава.

— Нет, нам с подругой. Она хочет купить цветы для своей мамы.

Чарли обернулся на диньканье дверного колокольчика и увидел, что Оливия все-таки набралась духу и вошла.

— А, вот и ты, моя дорогая, — приветствовала девочку зеленоглазая хозяйка. — Рада, что ты наконец-то пришла.

— Это вы о чем? — Оливия замерла. — Я вас не знаю.

— Зато я тебя знаю, детка, — улыбнулась хозяйка и протянула гостье руку: — Давайте знакомиться. Меня зовут Элис Ангел. А ты Оливия.

«Ну что она, к полу примерзла?» Чарли поспешно пожал руку хозяйки.

— Успокойся, Лив, все в порядке. — Он покосился на Оливию. Та опять была темнее тучи.

— Что ж, не будем спешить. Так сколько вам лилий? — мягко спросила Элис Ангел.

Оливия сжала губы и молчала.

— А почем они? — предусмотрительно поинтересовался Чарли.

Но Элис не ответила, будто и не слышала вопроса. Она задумчиво потеребила подбородок.

— Лучше всего взять десять — по одной на каждого из отпрысков короля. Хотя кое-кто из его детей, говоря по чести, и не заслуживает цветов. Да, десять, и к лилиям — несколько зеленых веточек.