Зеркало ислама

Игнатенко Александр Александрович

Этот Срединный мир – Зеркало. Читателю, если у него хватило терпения добраться до этой страницы, уже стало ясно, почему Перешеек есть Зеркало. Потому, что в нем пребывают образы. Ибн-Араби констатирует родство Перешейка и Зеркала. Образ в Зеркале он называет перешеечным (в смысле: срединным, пограничным) телом {джисм барзахи} и утверждает, что образ в Зеркале — «самое точное, что дает Перешеек»²⁰⁵ [Вполне возможно, что эта цитата должна быть записана следующим образом: Зеркало — «самое точное, что дает перешеек», т. е. слово перешеек должно писаться со строчной, а не с прописной буквы, обозначая любую «препону (ха’илъ) между двумя вещами», как определяет барзах аль-Джурджани. Тогда любой перешеек будет рассматриваться в качестве своего рода мембраны,

которая разделяет две вещи – два моря, две воды (пресную и соленую), два мира (мир дольний и Мир иной – аль-Ахира, об этом говорит аль-Джурджани, в полном соответствии с Ибн-Араби). Зеркало тогда оказывается самым ярким и – что важно не в последнюю очередь – доступным и очевидным вариантом перешейка. И Ибн-Араби говорит, что образ в Зеркале — «самое точное, что дает перешеек».].

И после Ибн-Араби Перешеек стал трактоваться именно как Зеркало. Он – «такая посредующая вещь, как зеркало между миром чувственного и [миром] интеллигибельного, на котором отражается (букв, отпечатывается {янтаби‘}) то, что находится в горнем мире, выше него и в дольнем мире, ниже него»²⁰⁶. В очередной раз необходимо отметить, что эти образы не отражаются в этом Зеркале по принципу: в дольнем мире есть нечто, чей образ оказывается в Перешейке. Ведь образы, как уже давно установили исламские мыслители (от аль-Аш‘ари до ас-Сухраварди и Ибн-Араби), существуют как отягощенные телесностью, так и в качестве духовных и автономных. Поэтому, отражая (в специфическом смысле слова отражение) дольний, тварный мир, «в нем (в Перешейке. – А.И.) всякое сущее (выделено мною. – А.И.) [в дольнем мире] – будь то абстракции и тела и акциденции, вплоть до движений и состояний покоя, положений и фигур, вкусов и запахов, – обладает самосущим [цельнообразным] знаком {мисаль ка’им би-затихи}»²⁰⁷. Вплоть до того, что там оказываются, если туда доходят, в виде отдельного призрака {хайяль мунфасиль} акты поклонения человека Богу²⁰⁸. И там же находятся и такие образы, которые вообще не обладают и не могут обладать чувственно постигаемой телесностью. «И [там] все то, что видится [человеку] во сне или воображается в состоянии бодрствования, а также видится в болезни и при испуге и тому подобные цельные [Вызывает большие трудности перевод употребляемого в отношении таких образов прилагательного микдари. Оно образовано от слова микдар – размер, величина. Но сказать размерный в отношении подобных образов не представляется возможным, ибо у них отсутствует размер. В доступных мне источниках объяснения этого слова я не обнаружил.] образы, которые реально не существуют в мире чувства {ля тахаккук ляха; алям аль-хисс; мусуль}, — все они из мира [цельнообразных] знаков»²⁰⁹.

Но этот же мир отражает (тоже в специфическом смысле слова отражение) и другой – Божественный мир. В Перешейке пребывают (или в нем формируются) образы Богоявленности – Господние призраки {ашбах раббанийя} — «прекрасные и достойные, великие и ужасные»²¹⁰. Господние призраки должны там возникать (или пребывать) – иначе человеку Бога не дано увидеть (то ли через видение, то ли через видение).

Этот мир грандиозно многоэтажен (многослоен {аля табакат}). Восприятию человека доступна только нижняя часть Цельнообразного мира. А вверх уходят бессчетные («исчислить их может только Всевышний») этажи этого мира. На неких этажах этого мира и находятся уже известные нам Джабулк (или Джабулка), Джабурс (или Джабурса), а также Чудесная Хуркалия. О них упоминает ас-Сухраварди²¹¹. Его последователь Шамс-ад-Дин Мухаммад аш-Шахразури даже цитирует хадис, приписанный им Пророку. Заявляя, что упомянутые названия принадлежат городам в Цельнообразнознаковом мире {Алям аль-мисаль илля анна}, он приводит слова, якобы произнесенные Мухаммадом: «Д«только Джабулк и Джабурс – два града в Мире элементов подвешенных [цельнообразных] знаков {Алям анасир аль-му-суль аль-му‘алляка}, а что касается Хуркалии, то он из Мира сфер [цельнообразных] знаков {Алям афляк аль-му-суль}»²¹². В последующем этот хадис воспроизводят все иллюминаты²¹³. Зафиксирован он и современными арабскими исследователями иллюминизма²¹⁴.

То, что этот хадис апокрифичен, несомненно. Но нельзя не обратить внимания на то, что в значительно более ранний период знаменитый собиратель хадисов ат-Тирмизи зафиксировал переданный от Пророка Мухаммада имамом Али Ибн-Аби-Талибом хадис, который гласит: «Есть рынок в Раю. И не продается и не покупается там ничего, кроме образов от {сувар;

мин} мужчин и женщин. И если пожелал мужчина образ, то идет туда»²¹⁵. Я привожу этот хадис потому, что в Раю, который иллюминаты помещают в Мире подвешенных цельнообразных знаков (а там же находятся и три упомянутых города), как видим, есть некое подобие городской жизни (а рынки в Раю, где ничего не продается и не покупается, упоминаются и в других, почитаемых достоверными хадисах Пророка; там же есть и дворцы, которые тоже – принадлежность городской жизни²¹⁶). Иными словами, при том, что хадис о городах в цельнообразнознаковом мире, вероятнее всего, фальшивый, он не так чужд исламской традиции, как может показаться на первый взгляд, и, возможно, иллюминаты приводили его в доброй вере.

Срединный мир, или Перешеек, является у Ибн-Араби Зеркалом потому, что в нем пребывают образы (цельнообразные знаки иллюминатов). Этому миру, по понятным причинам, присуща зеркальность: всякое Зеркало обладает свойством зеркальности. И если зеркальность трактовалась исламскими мыслителями по преимуществу как способность принимать и удерживать образы (цельнообразные знаки), то никто не отрицал за Зеркалом свойства переворачивать {кальб} мир [Естественно, речь идет о простом Зеркале, которое переворачивает мир по вертикальной оси симметрии.], делать его наоборотным [По-арабски отражение (как собственно отражение, а не как отпечатывание) называется акс. Это же слово используется в качестве обстоятельства действия – наоборот (акс^ан).]. И зеркальный Срединный мир Ибн-Араби оказывается зеркальным также потому, что в нем всё имеет наоборотность [Я в данном случае умышленно избегаю употребления слова противоположность, ибо отношение здесь значительно более сложное: например, правое и левое не являются противоположностями. Они взаимно комплементарны и, различаясь, совпадают.].

Ибн-Араби в «Мекканских откровениях» описывает Рай и Ад именно как зеркальные один относительно другого. Важно при этом сразу отметить, что эта своеобразная эсхатологическая топография, с одной стороны, игнорирует важные детали Ада и Рая, описанные в Коране и Сунне, а с другой стороны – добавляет к ним вещи, не прописанные в Тексте.

Сначала об обитателях Ада. Мы отвлекаемся от того, что, согласно исламскому вероучению, не все грешники попадают в Геенну; часть их попадает в Рай: так, кто-то совершает простительные проступки; кого-то от огня Геенны Бог освобождает благодаря заступничеству праведников и т. п. Кто-то может и переместиться из Геенны в Рай ведь, насколько можно судить по отдельным аятам Корана, наказание согрешивших мусульман не вечно²¹⁷, да и сам Ибн-Араби об этом говорит в рассматриваемом отрывке.

Есть же те, кто в Геенне останется на вечное пребывание. Их Ибн-Араби разделяет на четыре группы {тава’иф, ед. ч. та’ифа}:

первая группа те, кто попытался присвоить себе свойство Господствия {рубубийя}; среди них Фараон (царь египетский, к которому Бог послал проповедовать Мусу-Моисея), Нимруд-Нимврод, пытавший Ибрахима-Авраама, и им подобные;

вторая группа – многобожники, т. е. те, кто придавал «сотоварищей» единому и единственному Богу и поклонялся тем, ложным божествам;

третья группа – «отрицающие», или «безбожники {му‘аттиля}», т. е. те, которые отрицают существование Бога и, в отличие от многобожников, не признают вообще никакого божества;

четвертая группа – «лицемеры {мунафикун}», т. е. те люди, которые, принадлежа к одной из перечисленных выше групп, лживо демонстрируют свою приверженность исламу – чаще всего из-за опасений за свою жизнь, имущество, близких.

Исходя из того, что Коран указывает на наличие семи ворот у Геенны («У ней семь ворот…»²¹⁸), и из того, что «в каждые ворота пойдет отдельная часть их (грешников. – А.И.)»²¹⁹, Ибн-Араби насчитывает 28 «положений {маназиль, ед. ч. манзиль}» (в слове есть признак движения по вертикали сверху вниз; глагол назаля, от которого образовано слово, означает, кроме всего прочего, «спускаться») для четырех групп грешников – четыре умножается на семь.

Примечательно дополнительное обоснование количества «положений» грешников. В этом количестве (28) лишний раз проявляется Божественная мудрость: ведь букв в алфавите тоже 28. (Естественно, речь идет об арабском алфавите.) И связь между количеством букв и количеством «положений» грешников видится Ибн-Араби в том, что Аллах из этих 28 букв создал все слова, посредством которых выражается как вера, так и неверие. А уж Ангелы «писцы благородные», о которых говорится в Коране, фиксируют все высказывания каждого человека именно этими 28 буквами; и на этом основании и совершается Суд, в результате которого грешники распределяются по 28 «положениям».