Зеркало отчаяния
Шрифт:
Так вот, от Рисойского можно было ждать только любви, но уж никак не всего остального.
Лоран не был богат, не был талантлив в чем-то вроде торговли, он не сберег, не преумножил полученное от предков, не приобрел своего, и даже приданое жены не сберег. Даже саму жену - и то...
Соответственно, у всех нормальных родителей он котировался где-то по уровню грязи. Много тут таких... на порядочных девушек с приданым.
Никто не спорит, Лоран красив, умен, его можно без опасения приглашать в любое общество, он украсит собой
Никогда!
Лорена же...
Есть две категории продажных женщин. Одни берут деньги, вторые заключают брак. Лорену в обществе четко отнесли ко второй категории.
Ей не брезговали, отлично понимая, что выбора у девчонки не было, ее не презирали, ее даже уважали немного - молодец, удачно продалась, другим такое проделать не удается, но...
Осадочек оставался.
И кто ее знает, какая там у нее дочка будет...
Динон, конечно, намекал отцу, что может... да, может затащить Силанту на сеновал, но - к чему? Приданое у девчонки хорошее, но наследник графа может и на большее рассчитывать. Куда как на большее...
И граф закинул удочку.
– К сожалению, я не увидел Марию-Элену и не смог выразить ей свои соболезнования...
Лорена подобралась, как кошка.
Намек она поняла мгновенно. Закружили, стервятники! Завертелись! Почуяли тухлятинку...
Фшшшшш!
– Моя дочь сейчас едет домой, - Лорена развела красивыми руками.
– Она воспитывалась в монастыре, чтобы получить образование, приличествующее герцогессе, но конечно, сейчас она вернется. Попрощается с отцом, переждет самое острое горе, а потом мы поедем в столицу.
– В столицу?
– Разумеется, - теперь улыбалась Лорена.
– Я должна устроить судьбу девочек. Представить их ко двору, выдать замуж... конечно, если бы нашелся подходящий молодой человек для Силли здесь, неподалеку, я была бы счастлива...
Теперь настала очередь графа ощетиниться.
Ну уж - нет!
Ни к чему ему такое в родне...
– Я слышал, Бенедикт Шарейский сейчас в трауре после потери жены?
Граф Шарейский также был соседом Домбрийских, и неплохо знал Томора. Даже приятельствовал в свое время... лет десять назад. Вот уже лет восемь Шарейский не выезжал никуда из своего поместья - ноги отнялись. Переусердствовал с развлечениями и по пьяни вывалился из окна.
Лорена поджала губы. Намек она поняла - почему бы Силанте не построить свою жизнь так же, как ее матери? Продаваясь...
И ей это весьма не понравилось.
– Полагаю, в столице Силли найдет себе партию получше.
– Я тоже в это верю. Кстати, я тоже собираюсь вывозить детей в свет, в этом году. Уже выписал модистку, учителя танцев, так что...
– Безусловно, мы будем рады воспользоваться вашим любезным предложением, - заверила Лорена.
– Я надеюсь, что вы мне напишете. Хотелось бы выразить свое сочувствие герцогессе...
***
Дверь
Лорена в ярости схватила письменный прибор мужа... как же!
Чернильница герцога была выполнена из золота и синего агата, и весила столько, что женщина тут же уронила ее на стол.
Какое там швырнуть! Запястье заболело!
На столе расплылась некрасивая чернильная лужа, Лорена выругалась и поискала, что бы еще кинуть. Под руку попалась коробочка с сургучом, она-то и полетела в стену.
Лоран пронаблюдал эту сцену с улыбкой.
– Зря испортила стол.
– Отчистят!
– огрызнулась Лорена.
– Сучий сын!
Лоран только пожал плечами.
– А что ты хотела, дорогая? Репутация...
– Ты понял, что он нацелился на Марию-Элену?
– Это его трудности, а не мои, - Лоран пожал плечами, разглядывая свои безупречные ногти.
– Просто придется действовать быстрее...
– Насколько быстрее?
– Хм-м...
– Думаешь, никто из наших слуг ему не нашептывает? Стоит этой моли приехать, и он тут же будет здесь.
Лоран чуть приосанился.
– Сестренка, ты думаешь, его сын будет смотреться рядом со мной?
Лорена чуть выдохнула.
– Нет. Конечно же - нет.
Лоран действительно был великолепен. Этакий лев на охоте. Очаровательный, грациозный, опасный... смертельно опасный для нравственности молодых девушек.
– Я справлюсь. А ты мне лучше расскажи что там за девочка...
– Столько лет прошло, - Лорена поджала губы, вспоминая падчерицу.
– Наверняка она изменилась...
– Неужели ничего не помнишь?
В памяти Лорены прочно отпечатался образ этакой мышки-малышки. Русоволосой, сероглазой, худенькой, жмущейся где-то в тени...
Мысль о том, что ребенок остался без матери, с равнодушным отцом, на руках у прислуги, ей в голову не пришла. Подумаешь...
– Она вечно рыдала. Силли пыталась с ней поиграть, однажды случайно заперла эту дуреху в склепе, так Мария-Элена там ночь просидела. А когда нашли... Томор мне такой скандал устроил... вспоминать противно.
После этого Марию-Элену и отослали из дома.
Почему именно ее?
Отсылать Лорену герцог был не готов, интересы Силанты отстаивала мать, а Мария-Элена...
Томор искренне надеялся получить наследника от второй жены, вот и не думал об интересах дочери.
– А так она...
– Не знаю! Действительно, не знаю!
Лоран пожал плечами.
Не в первый раз... так даже интереснее.
Рид, маркиз Торнейский.
По суше добираться до столицы было долго. По воде - гораздо быстрее и интереснее, так что легкая шхуна всегда ждала Рида у причала. И в столицу маркиз прибывал не провонявший конским потом после долгого перехода, а довольный, спокойный и отдохнувший. Хоть в тот же день на доклад к королю.