Зеркало силы

Кас Маркус

Меня мысль об этом приободрила. Да так, что я вспомнил о еде. Голод напал резко, отыгрываясь за мою забывчивость. Увлёкся созданием живого сада и забыл про ужин.

На кухню я прокрался, словно воришка. Не хотел беспокоить слугу, время позднее, нечего здорового мужика обслуживать, пусть спит.

Неловко загремел кастрюлями и прислушался — вроде никого не разбудил.

В духовке нашлись румяные куриные окорочка, явно для меня оставили половину противня. С хрустящей корочкой и напичканные дольками чеснока. Я красиво разложил их на

большом блюде, достал из холодильника банку с квашеной капустой и маринованных огурчиков — мелких, крепких и пупырчатых. Отрезал себе несколько ломтей хлеба и устроился возле окна.

В саду горели сотни фонариков — после празднования я решил их не убирать, только приглушил яркость. И теперь они, словно светлячки, покачивались на слабом ветру среди листвы.

Мимо промчались львы, мои котики вышли на ночную прогулку. Сверху на них спикировала гаргулья и питомцы принялись играть, валяясь на мокрой траве.

Под окном проплыл призрак Митрофана Аникеевича и традиционно отсалютовал мне.

Как же хорошо, когда все при деле. И стоят на защите дома.

Пусть охранная сеть пока ещё была далека от совершенства. Его вообще достичь сложно. Но я себя чувствовал тут в такой безопасности, которой пожалуй никогда не испытывал.

Я уплетал окорочка, хрустел капусткой и улыбался. Ну всё же как хорошо!

Все проблемы — решаемы. Было бы желание и время. Все заботы — во благо. Меня, семьи и дома. И будущего, конечно же. В конце концов, я должен прийти к тому, чтобы разгадать тайну создания артефакта времени. А для этого ещё многое предстоит сделать.

Возвращаться назад я не хотел. Тосковать по прошлому, каким бы оно ни было приятным, не очень разумно и очень непродуктивно. Лучше делать настоящее и будущее ещё приятнее. Тем более я привязался к старикам, да и к особняку. Воспоминания Вознесенского наложились на моё желание обрести дом.

Былые друзья, былые враги — всё постепенно стиралось новой жизнью.

Я понял, что начала забывать черты лица царя. Хотя достаточно было глянуть на газеты — нынешний император унаследовал выдающуюся внешность первого императора.

Император! Я усмехнулся. Петр никогда не хотел становиться правителем. По сути, он так же как я, хотел одного — жить в такой стране, которая нравится ему самому. Не просто родина, а настоящий дом.

Таким местом я и считал столицу. Дом, сильно разросшийся в моё отсутствие и с большим количеством соседей. И мне хотелось сделать его ещё лучше.

Замечтавшись грандиозными планами, я не заметил, как раздались шаги. По коридору зашаркали тапки и в дверном проёме появился Прохор. Судя по бодрому виду — он ещё не спал. Слуга оценил мою трапезу и, осуждающе покачав головой, принялся доставать провизию.

На столе появились разнообразные соленья, помимо огурцов. Ещё несколько ломтей хлеба. К нему хрен, горчица и холодец. Напоследок старик достал мутную пузатую банку и с хлопком открыл крышку, объявив:

— Грибочки, барин, из деревни. Таких вы ни в

каких ресторациях не отведаете, секретный засол!

Он меня заинтриговал и я подхватил один гриб, старающийся от меня улизнуть. И замычал от удовольствия — действительно фантастический вкусно.

Прохор зарделся от гордости и выпятил грудь.

Надо бы в его деревушку наведаться, уж больно много знатных угощений оттуда приезжает. Одну настойку можно продавать за приличную сумму, вот хотя бы мастеру воров. Ему она по душе пришлась — не то слово.

Слуга засуетился возле чайника, поставил его на огонь и достал мешочек с травяным сбором.

— А ты чего не спишь-то? — я не мог остановиться и укладывал в рот грибочек за грибочком.

— Дык думал, вы тут с девицей будете чаевничать. Пирожные вам припрятал, — он нагнулся и залез куда-то вглубь полки.

Достал бумажную коробку и поставил её на стол, смотря на лакомства, как на сокровище.

— Так вот они где! — раздался торжествующий возглас Луки Ивановича.

Дед объявился на кухне бесшумно, видимо вспомнил все свои боевые навыки, чтобы раскрыть этот заговор.

— Вам много сладкого вредно, вашсиятство, — не растерялся Прохор. — Слипнется.

— Что слипнется? — прищурился патриарх, небольшими шажками приближаясь ко столу.

— Этот, — слуга нахмурился, вспоминая. — Дибет какой-то слипнется, во. Так эскулапы говорят.

— Не выдумывай, — отмахнулся граф и сел за стол. — Чаю лучше наливай. И себе тоже. Сейчас будем побеждать домыслы лекарей. А то станем как Христофор Георгиевич, на пирожные смотреть со вселенской грустью в глазах.

— Но это же… — Прохор не сдавался, но аргумент подобрать не мог.

— Всё, говорю, хватит, — строго велел дед. — Если бы мне понадобился надсмотрщик, я бы снова женился. А так богом молю, ну дай поесть-то!

Такое слугу убедило и он взялся за чашки, ополаскивая их кипятком, чтобы они нагрелись. Чай уже источал аромат на всё помещение.

Так что после плотной еды я добил свой аппетит сладостями. Пирожные закончились очень быстро и слуга достал пирожки со сливовой начинкой.

— Что, сбежала от тебя девица? — усмехнулся дед, глядя как я уминаю уже третий пирожок.

— Потому что накормить надобно было, — со знающим видом объяснил Прохор. — Она ж как тростиночка, ничего не ест поди. Оголодала ж, видно, а молодой господин токмо прогулками её потчует.

— Екатерина мне помогает с оранжерей, — я вздохнул. — И с садом тоже. У меня к ней исключительно научный интерес.

— Во как! — изумился патриарх и они со слугой переглянулись. — Научный, гляди-ка. Ну ладно, поверю, — соврал он.

Прохор так и вовсе демонстративно хмыкнул и громко зазвенел ложкой, перемешивая чай. Я просто проигнорировал их намёки. Чем больше будешь спорить, тем они сильнее зацепятся. Удумают женить — придётся подаваться в бега и начинать всё опять сначала.

Некогда мне пока этими глупостями заниматься.