Зеркало за стеклом
Шрифт:
Я только на секунду представила то, что мне было обещано, и подумала, что лучше всего выглядеть очень честной. Поэтому в страхе замахала руками, пытаясь жестами изобразить «я — с ним — никогда!» и, то и дело, складывая дрожащие ладони в просительном жесте. После чего решила усугубить и рухнула на колени, жалко всхлипывая и схватившись за голову, при этом обеими руками надёжно удерживая полотенце.
Княгиня молчала так долго, что я начала нервничать. Потом её руки легли на мои плечи.
— Простите, дорогая. Я не хотела Вас напугать, но, похоже, снова это сделала. Вам принесут вуаль, а Осим сопроводит Вас. — С этими словами
Сказать, что всё произошедшее меня обескуражило, значит, ничего не сказать. Йен был непредсказуем. Архави оказалась ничем не лучше. Она как будто играла со мной. В одной руке у неё был пряник — уговоры, а в другой кнут — угрозы. И она попеременно пускала в ход, то одно, то другое. Помешанная или расчётливая? Так или иначе, мне следовало быть постоянно начеку.
Я в изнеможении села на кровать и просидела так до прихода кого-то из слуг, кто безмолвно положил мне что-то на колени и исчез. Выждав с минуту, я осторожно выглянула из-под своего полотенца, убедилась, что кроме меня в комнате никого нет, дверь плотно закрыта, а в замочной скважине торчит ключ (значит, подглядеть с той стороны невозможно), и с облегчением стащила полотенце с головы.
Мокрые волосы, уже заметно вьющиеся, в беспорядке упали на лицо и плечи. Я с силой потёрла глаза и провела обеими пятернями ото лба до затылка. Делай, что нужно, и будь, что будет. Ужин так ужин. При свидетелях княгиня наверняка поостережётся повторять свои манёвры, значит, худшее позади. Надеюсь, Йен успел уладить свои дела.
Я расправила на коленях сложенный в несколько раз отрез непрозрачной переливающейся материи, подняла на вытянутых руках и ядовито поздравила себя с тем, что получила возможность почувствовать себя настоящей знатной риянкой самого высокого ранга: сделать в ткани прорезь для глаз никто не удосужился. Ну что ж, значит, Осим поведёт меня за ручку.
Лёгок на помине, Осим громко поинтересовался из-за двери, готова ли леди спуститься к ужину. В силу отсутствия расчёски, я пару раз провела пальцами по волосам, силясь распутать сырые лохмы, но быстро примирилась с мыслью, что под накидкой их всё равно не будет видно. «Вуаль» укрыла меня почти до пояса. Только примерив принесённые туфли, я поняла, что не пройду в них дальше порога своих покоев, и решительно сунула ноги в свои многострадальные разбитые лапти, которые ещё при раздевании без задней мысли пинком загнала под кровать. Край подола с шорохом опустился на пол, заломившись при этом широкой складкой. Ничего, авось, не споткнусь.
Встав у двери и расправив плечи, я решительно выдохнула и взялась за ручку.
— Позвольте, я Вас провожу.
Я царственно кивнула, Осим учтиво взял меня под локоток, и мы медленно и торжественно двинулись по коридору.
Время всё обдумать у меня было. Мешала только звенящая пустота в голове. Чувство бесконечной усталости от всего происходящего навалилось с новой силой, и вместо того, чтобы соображать, пока есть возможность, я тупо плелась, ведомая Осимом, толком даже не соображая, куда ступаю. Так что первая же нежданная ступенька чуть было не отправила меня в полёт кувырком. Слуга, посокрушавшись, что я его не слушаю, удвоил бдительность и, помимо деликатного «осторожно, леди», каждый последующий раз ощутимо сжимал мне руку. Так я без потерь преодолела два небольших лестничных пролёта, обошла стоящее посреди коридора ведро поломойки
— Почётная гостья князя и княгини Деверелл, высокородная спутница господина Йенрела! — торжественно возвестил Товиз откуда-то сбоку, и Осим тут же выпустил мою руку. Я вздрогнула, вынырнув из своей апатии. В столовой определённо кто-то был, я слышала какие-то смутные шорохи. Но все присутствующие, сколько бы их не было, выжидательно молчали. Я занервничала. Очевидно, мне полагалось сесть за стол, да вот беда, в своём нынешнем положении я была всё равно, что слепа, и не знала даже, в какую сторону шагнуть. Идею ковылять наугад, шаря перед собой вытянутыми руками, я сходу отвергла, как недостойную. Оставалось стоять, ждать и изображать скромницу, не смеющую без приглашения двинуться с места.
Секунды в напряжённой тишине тянулись одна за другой. Потом издалека донеслись неторопливые шаги. Натёртый до блеска каменный пол, кусочек которого я видела у себя под ногами, порождал звонкий стук при соприкосновении с обувью идущего. Тот же, не спеша, направлялся в мою сторону, и я вся подобралась, на всякий случай зажав в кулаке свою накидку. От напряжения у меня даже немного закружилась голова, повело в сторону, и я вынужденно переступила ногами, наступив изнутри грязным лаптем на слишком длинный край подола своего роскошного платья.
Моё плечо сжали горячие пальцы, а над ухом раздался голос, который невозможно было спутать ни с одним другим.
— Это я. Идём. — Не дожидаясь моего согласия, Йен потащил меня за собой. Поддерживая свободной рукой платье, я неуверенно ступала по оказавшемуся довольно скользким полу.
— Как ты? — очень тихо спросил мой спутник, когда мы на несколько шагов удалились от порога и бдительного Товиза возле оного.
— Нормально, а ты? — Быстро шепнула я в ответ, впервые за время нашего знакомства, по-настоящему радуясь тому, что этот кошмарный человек рядом, а не наоборот.
— Хуже, чем хотелось бы, но лучше, чем ничего. Хорошо держишься. Продолжай в том же духе, новое лицо тебе в помощь. — И тут же без всякого перехода воскликнул, — Леди Архави, тебе воистину нет равных в гостеприимстве! — При этом он остановился так внезапно, что я по инерции сделала ещё шаг вперёд, а потом неуклюже дёрнулась назад по короткому рывку за руку. — Моя спутница выражает тебе искреннюю благодарность, и я полностью её разделяю.
— Не стоит, — сухо ответила княгиня. — Благодарностью мне будет твоя отрубленная голова на шесте посреди центральной площади Алашана.
— Архави! — сурово подал голос князя.
— Алашан далеко. Пока доберёшься, смотреть будет уже не на что, — снисходительно парировал Йен.
— Йен, прошу тебя. — С укоризной снова вставил князь.
— Извини, Шотта. — Ледяным тоном произнесла Архави. Шумно отодвинулся стул, зашуршала ткань. — Что-то я себя неважно чувствую. Запах предательства перебил аппетит, меня подташнивает. Я поужинаю в своих покоях.
И, более не удостоив никого вниманием, княгиня вышла из столовой. Громкий цокот её каблучков по полу ещё какое-то время отдавался у меня в ушах. Вновь воцарившуюся неудобную тишину нарушил князь, рявкнув Товизу пойти прочь. Церемониймейстер бормотнул что-то согласное от двери, и покинул обеденный зал следом за своей госпожой. Я стояла столбом, потому что ничего другого в разыгравшейся драматической сцене мне не оставалось.