Зеркало зла
Шрифт:
«Не поддавайся, она нарочно, – уговаривала себя Дороти, – она хочет, чтобы я сорвалась…»
– Уходи! – визгливо повторила Регина.
Дороти покинула комнату и, не чуя под собой ног, выбежала на зеленый газон перед домом фактора.
Здесь стена близко подходила к строениям, дальше начинался плац, где уже была сооружена виселица. Дороти показалась страшной ее завершенность. Как накрытый стол, она была готова к приему гостей и сделана аккуратно, на совесть, видно, человек, отвечавший за ее изготовление, был аккуратистом и знатоком своего
Дороти зачарованно смотрела на виселицу. В совершенстве этой виселицы ей виделся весь мир, окружающий ее с момента отплытия из Англии. Его жестокость была освящена аккуратностью, и сегодня эта власть, эта аккуратность будет расправляться с теми людьми, которые допустили сбой машины, нарушили далеко идущие планы лондонских стратегов и рангунского исполнителя, мистера Джулиана Уиттли.
К виселице подходили зеваки, некоторые даже поднимались на помост и трогали ящики, один офицер забрался на ящик и хотел сунуть голову в петлю, сержант, который стерег виселицу, уговаривал его уйти.
– Уходите, уходите! – проскрипел полковник Блекберри, незаметно вышедший на плац. – Если не хотите повиснуть там за компанию.
Полковник Блекберри с каждым днем забирал все большую власть на фактории. Дороти даже подумала, что зря Регина и мистер Джулиан сделали его своим доверенным союзником. Не сегодня-завтра полковник воспользуется своими познаниями, чтобы оттеснить и погубить сегодняшних друзей.
И тут полковник увидел Дороти.
«Господи, опять начинается на меня охота…»
– Так, подсматриваешь? – Блекберри при виде Дороти терял рассудок. – Нет твоего защитника! Уехал мистер Пимпкин на «Дредноут». А ну, иди со мной!
Полковник схватил Дороти за плечо. Она попыталась сбросить его руку. Вокруг были враги! Кто-то в толпе окруживших виселицу зевак громко засмеялся – то ли над усердием полковника, то ли над страхом Дороти, которого она не в силах была скрыть.
– Ты пойдешь в тюрьму! – кричал полковник. – И я тебя вздерну вместе с ними! Или ты хочешь, чтобы тебя сожгли как ведьму?
– Но нельзя же так! За что вы меня преследуете?
Если Дороти надеялась вызвать жалость у зрителей, она ошиблась – клерки и прочая мелкая сошка фактории встретили эти слова взрывом веселья. Видно, виселица как-то изменила настроение законопослушных британцев и превратила их в древних римлян, поворачивающих большой палец вниз в знаменитом жесте времен гладиаторских боев: «Добей поверженного!»
Дороти отбивалась как могла, но победить этого жилистого озверевшего мужчину она была не в состоянии.
Полковник тянул свою жертву на газон, к дорожке, которая вела к подслеповатому зданию тюрьмы. Дороти рванулась из последних сил, и полковник отпустил ее – так неожиданно,
Но и полковник упал.
Он схватился за ту руку, которой тащил Дороти, и между пальцев его текла кровь.
– Укусила! – крикнул кто-то из зевак. – Она укусила полковника!
Дороти и в голову не пришло кусаться… Но что же случилось?
– Там! – закричал Блекберри, перекрывая шум голосов. – Оттуда стреляли… – Пальцем здоровой руки он показал на могучее дерево Пламя леса, ветви которого, красные от цветов, нависали над бревенчатой стеной фактории.
И Дороти тоже показалось, что она видит человека, который спускается вниз… Вот он исчез за стеной.
– Он стрелял! Это ее сообщник!
Дороти знала только одного охотника в мире, который мог попасть в комара на лету, – Нга Дина. Неужели Бо Пиньязотта все же отрядил сына охранять Дороти?
Милый, милый простак! Он же только сделал хуже! Теперь все на фактории убедились в том, что Дороти связана с бирманцами или какими-то враждебными англичанам силами. И, хоть и раненый, полковник может торжествовать…
И когда Дороти потащили в тюрьму, полковник, радостный и даже веселый, прошел за ней несколько шагов и проговорил ей вслед, обращаясь к толпе:
– Я же предупреждал!
Но тут силы оставили его, и полковник Блекберри опустился на газон.
К нему, вызванный кем-то, уже бежал доктор Стренгл.
Дороти обернулась. На фоне виселицы под висящими толстыми петлями сидел на земле полковник Блекберри, а доктор Стренгл раскрывал свою сумку, чтобы достать корпию и бинт для перевязки его раны.
Хоть Дороти было больно – ее дергали, толкали, словно хотели убить до того, как она попадет в тюрьму, она вдруг подумала: а ведь ей повезло! Она же сейчас увидит Алекса! Конечно же, ей ведь хотелось попасть в тюрьму!
Дороти благополучно забыла, что ее сегодня собираются повесить, и беспокоилась, входя в тюрьму, хорошо ли она выглядит и понравится ли она Алексу.
Открылась дверь в тюрьму, вокруг были какие-то люди, что-то говорили, почему-то ее хотели обыскивать, и Дороти стала отбиваться от грязных рук, потом чьи-то опытные пальцы вытащили из ее головы булавки – не положено иметь в тюрьме булавки, волосы рассыпались по плечам – что подумает Алекс! – и Дороти оказалась в полутемном помещении с земляным полом, где было душно, жарко и дурно пахло…
Но Дороти сразу узнала Алекса – вон он поднимается с вороха соломы! Узнает ли он ее?
Со скрежетом закрылась дверь в каземат.
Капитан Фицпатрик тоже поднялся со скамьи. Скамья стояла у стола, на нем были кувшин и глиняная чашка.
В удивлении обернулись к Дороти второй штурман, помощник капитана и артиллерист – всех их Дороти отлично знала, несколько недель они встречались почти каждый день.
– Здравствуйте, – сказала Дороти бодрым голосом, и даже для нее самой голос прозвучал фальшиво. Ей пришлось откашляться и повторить приветствие.