Жангада. Кораблекрушение "Джонатана".
Шрифт:
Но с чего начать? Прежде всего нужно добиться порядка, дисциплинировать разношерстную толпу. Чтобы подчинить ее каким-то разумным требованиям, нужно сломить анархию.
Происходит неизбежное: человек, не признающий законов, вынужден вводить законы; считающий безвластие высшим благом — должен применять власть; отвергающий правовые нормы — карать правонарушителей.
Создавая трудовую общину на началах справедливости и равенства, Кау-джер объявляет войну лодырям, ворам и пьяницам.
Первый закон — обязательный труд — ограничивает свободу несознательных; борьба с воровством и пьянством —
Но закон без применения силы остался бы пустым пожеланием. Суд, тюрьма и милиция, часовые у склада с имуществом, сам губернатор и подчиненные ему служащие — олицетворяют зарождающееся государство.
Кау-джер ставит своей целью добиться от каждого наибольшей пользы для общества. Недовольные сколачивают оппозицию. Лентяев, интриганов и неудачников поддерживает уголовный сброд. Существованию колонии угрожают смуты и распри.
Кау-джер призывает к борьбе с мятежниками всех совершеннолетних граждан. Создается регулярная армия.
Когда было подавлено восстание и одержана победа над пата-гонца ми, которых привел на Осте один из заговорщиков, «люди двадцати национальностей стали подлинными остельцами, а Остельское государство — их новой родиной».
Наступает кратковременный период мира и процветания. Налаживается торговля с другими странами. В гавань заходят суда под флагами разных наций. Работают деревообделочные и рыбные заводы. Остров покрывается сетью дорог. Начинают приносить доход плантации. Строятся порт и мол. На полуострове Харди и на крайней оконечности мыса Горн, где ежегодно гибнут сотни людей, сооружаются мощные маяки.
Вокруг резиденции губернатора вырастает настоящий город. В Либерии есть все, без чего не обходится ни одна столица: суд, тюрьма, казарма, церковь, почта, школа, театр, магазины, рынок, больница, аптека и даже две типографии. Город и предприятия получают электричество от гидростанции, использующей энергию волн и морского прилива [53] . На побережье возникают поселки огнеземельцев, внявших призыву Кау-джера перейти к оседлому образу жизни. Прибывают новые эмигранты. Заселяются и соседние острова. Остельское государство насчитывает уже несколько тысяч жителей.
53
Эта давняя мечта Жюля Верна сбывается в наши дни.
Авторитет Кау-джера непререкаем, но его мучат укоры совести. Все, что он ни делает, противоречит его убеждениям. Ни одно начинание не обходится без применения власти и силы. Сталкиваясь на каждом шагу с фактами возмутительного эгоизма, он незаметно для себя привыкает к диктаторским методам. Постепенно теряя перспективу, он подчиняет свои действия заботам текущего дня.
В душе Кау-джер остается «страстным приверженцем свободы и врагом собственности», а на деле ничем не отличается от любого буржуазного реформиста.
Он дробит землю на участки и передает их в личную собственность фермеров, покровительствует частному предпринимательству и коммерческой инициативе, защищает имущественные
Напуганный событиями на острове, он отрекается от идеи равноправия и справедливого распределения продуктов общественного труда. Смешивая социализм с анархизмом, он полагает, что отсутствие права собственности и свободной деловой инициативы возродило бы анархию.
Но если бы даже он разделял идеи социализма и постарался не допустить на острове классового расслоения, при котором богатства сосредоточиваются в руках немногих, а бедность становится уделом большинства,— то вряд ли бы этого достиг. При самом горячем желании он не смог бы повернуть остельскую колонию на иной путь развития. Ведь воображаемая крошечная республика находилась в окружении буржуазных государств, а социалистического лагеря тогда еще не существовало!
В силу непреложных исторических закономерностей созданная Кау-джером колония должна была превратиться и превратилась в «нормальное» буржуазное государство с обычными правовыми нормами и господством денежных отношений, порождающих социальное неравенство.
Последние штрихи вносит открытие на Осте богатого месторождения золота. «Как смерч, опустошающий все на своем пути, золотая лихорадка охватила и поразила весь остров». Со всех концов света сюда устремляются в погоне за легкой наживой полчища авантюристов и бродяг. Пьяные оргии, поножовщина, грабежи и убийства, вздувание цен и обнищание населения, опустошение казны и разруха — все это приводит колонию на край гибели. И не будь в распоряжении Кау-джера хорошо вооруженной армии, от колонии остались бы одни воспоминания.
И, наконец, в довершение всего, соседнее государство, соблазненное остельским золотом, стало проявлять повышенный интерес к островам Магальянес, находящимся на его территории. Правительство Чили, грубо нарушив договор о независимости Остельской республики, устанавливает над ней протекторат. Кау-джер не в силах противостоять агрессии...
Его намерения были всегда гуманными, а поступки — бескорыстными. Но возложенная им на себя миссия заставляла его совершать те же преступления, в которых он обвинял всех прочих властителей. Сторонник свободы, он командовал, проповедник равенства — судил себе подобных, мирный по природе человек — вынужден был воевать, философ-альтруист, боявшийся капли крови, проливал кровь потоками.
Изнемогая под бременем власти, разочарованный Кау-джер слагает с себя полномочия и поселяется на уединенном островке. Все его иллюзии окончательно развеялись. После всего пережитого осталось лишь чувство опустошенности...
Этим многозначительным финалом, как и всем ходом повествования, автор выражает свое отрицательное отношение не только к идеям анархизма, но и к буржуазной демократии. Он уже не возлагает на нее никаких надежд, не верит в ее способность устранить социальные бедствия и преступления, неотвратимо порождаемые самим общественным строем, независимо от доброй воли даже таких великодушных правителей, как Кау-джер.